После безумного рабочего дня я забрела в маленький магазинчик и на припрятанные деньги приобрела средства личной гигиены. В моем доме уже исчезли все моющие и чистящие, даже зубная паста. Позор, одним словом, таким девушкам: неухоженным, с ломаными ногтями, в грязной одежде и неприбранными волосами.
Я не была зациклена на внешности, попросту времени не было об этом думать. Но бывали дни, когда я чувствовала себя откровенным дерьмом. Мне повезло познакомиться с Диланом и стать его девушкой. Обычно такие, как он, не смотрят на меня, и он не посмотрел бы, если б не чистая случайность. Я только рассталась со своим бывшим и решила отметить эту радость походом по магазинам, правда, в карманах не было ни шиша. За примерку денег не берут! Вышла из примерочной в ослепительно белом платье со стразами, каштановые локоны струились до самой груди, а утонченные босоножки, подчеркивающие изгиб моей лодыжки, поблескивали от яркого света. Это было как в кино. Дилан стоял неподалеку, пожирал глазами; не сумев удержаться в стороне, он подошел. Помню эти карие глаза, мягкие губы и горькое предательство. Он просто исчез, не приняв меня настоящую — неряшливую посудомойку!
Поделом мне! Негоже Золушке с царским сыном якшаться да мечтать о продлении рода. Хотя Дилан был одним из немногих, кто, как мне казалось, понимал меня. Не порицал за желания, мечты и не смеялся над тем, чего бы мне хотелось. Я позволила себе поверить в нас, поверить в это глупое слово «любовь». Но жизнь не сказка, а Дилан — ненастоящий принц. Его мать ни за что бы не позволила сыну загубить жизнь в союзе с такой, как я. Может, и хорошо, что он ушел, — так у него больше шансов добиться хоть каких-нибудь высот.
3 глава
Мейси завалилась в мою берлогу с раннего утра, дабы предотвратить мой отказ о походе в ресторан. Она, как цербер, встала за моей спиной и не отходила ни на шаг, боясь того, что я уйду на работу и точно ее кину. Опасения подруги были оправданы: я действительно собиралась свалить по тихой воде и променять парня на мойку, цветы — на мыльную щетку, а запах поддельного французского парфюма из сумочки Мейси на ядреный аромат хлора.
— Ты чертова злюка!
— Мейс, я не собираюсь отпрашиваться у Билла только потому, что ты намереваешься неплохо провести вечер.
— Не я, а мы, — подметила она в своем игривом коварстве.
— Хватит добавлять свои условности. Сути не меняет, веселиться хочешь ты, а мне надо на работу. Не вижу смысла тащиться на дорогущий ужин, чтобы давиться слюной от вкусностей на столе, но продолжать делать вид, что сыта, чтобы не показаться голодной оборванкой. И давай не забывать, что во всем моем шикарном гардеробе, умещающемся в одной коробке, нет ничего и близко подходящего.
— Ты ищешь отговорки, — девушка металась по комнате. — Я думала, мы подруги.
— Хватит раскидываться козырями.
— Ну, пойдем, — умоляла она меня, прижав ладони друг к другу. — Один из них такой же загруженный, как и ты, вы были бы отличной парой. Перестань обдумывать каждый поступок, начни уже жить, и желательно сегодня!
— Ладно, — сдалась я. — Чем черт не шутит.
— Ты серьезно? — Мейси завизжала и крепко меня обняла. — Я принесла два платья и еще помаду, каблуки и кучу мелочей. Не верю, — запрыгала девушка на месте, вцепившись в мои запястья. — Мы идем тусить! — пропела она.
Я устало взглянула на ее довольное лицо, и мне даже удалось выдавить подобие улыбки, вот бы так же просто было соврать Биллу, почему меня сегодня не будет. Ничего не придумав лучше, я сделала голос сиплым, набрала номер забегаловки и нечестно призналась в ангине.
— Постараюсь к завтрашнему дню быть свежее огурчика, — заверила я босса, уже отключаясь.
— Выбирай, — Мейси держала в одной руке синее платье, во второй — розовое, размахивая ими, словно ее руки — это весы, раскачивающиеся под весом то в одну сторону, то в другую.
— Синее.
— Я его хочу надеть.
— Зачем тогда предлагать, если выбора нет, — раздражительно прошипела я.