Выдохнувшись, Маэль обессиленно свалился на асфальт, прикладываясь головой к автомобильной двери затылком. Я едва подползла к нему и осела рядом. Камень холодил ноги сквозь джинсы, пробираясь под кожу. Внутренности снова скрутило.
Моя трясущаяся ладонь крепко взяла усыпанную мелкими ссадинами руку Маэля. Наши пальцы переплелись, а моя голова опустилась на его грудь. Я слышала, как быстро бьется его сердце, чувствовала, как мое поспевает за ним, пытаясь не отставать от этого кросса под лозунгом «скорбь!». Тело полностью обмякло. Зубы стиснулись до боли. Но закрыть глаза я не посмела.
— Я не сказала ему, — горло ссадило. — Я ни разу не сказала, что люблю.
Проезжая часть опустела. На ней остались только мы вдвоем. Тихие, забитые мальчик с девочкой, бездумно смотрящие на глупые кустарники, прорастающие вдоль трассы. Даже если кто-то из редко проезжающих людей обращал на нас внимание или сигналил, я никогда не узнаю об этом, ведь меня там словно и не было.
— Поехали, — произнес Маэль без лишних слов спустя минуты молчания.
Пахнет прохладой, сухо. Дорога, по которой мы едем, плавится под колесами шин. Маэль держит высокую скорость, откуда-то снизу слышен свист. Я прикорнула на пустом оконном проеме, разглядывая тусклые фонари, которые терялись при естественном, пробуждающемся свете. Слезы не лились, но это ничего не меняло. По-прежнему думала о нем и беспощадно для собственного состояния восстанавливала по крупинкам одно и то же жуткое воспоминание.
«Я буду чувствовать тебя всегда, вот здесь, под самым сердцем. И пусть этот укромный уголок отныне заперт за семью замками, мне будет позволено подглядывать в замочную скважину на наше прошлое, что отныне потеряно. Не знаю, видел ли ты такой финал этого скудного романа, странной дружбы, но, к сожалению, он оказался прискорбным. Мы не заслужили этого! Мне слишком долго приходилось скорбеть по идеальной жизни с полноценной семьей, любящему человеку, пушистой кошке, выездам за город. Однако лишь потому, что этого в моей жизни так и не случилось, я бы не хотела считать нас отбросами, не заслуживающими счастья. Мы его заслуживали! Заслуживали, черт побери! Я внемлю твоему совету, честно попытаюсь выкарабкаться! Я обещаю».
— Обещаю…
Эпилог
Молодая пара со своим новорожденным ребенком бежала к перрону. Девушка придерживала головку своей малютки-дочери, крепко прижимая к груди. Мужчина отставал на шаг, оглядываясь по сторонам. Едва он успел заметить блеск до жути знакомых медальонов, как тут же схватил запястье возлюбленной, затянув ее в проем между зданиями.
— Еще немного, — шептал молодой человек, обеспокоенно осматривая своих любимых.
— Я видела их. Они повсюду, — слезно хрипело в ее груди.
Спустя несколько секунд движение пришлось продолжить. Пара вбежала в зал ожидания в попытке сокрыться, однако там их подстерегал плохой сюрприз. Те, от кого они убегали, наступали на пятки. Спасением оказался живой щит в виде движущихся пассажиров с влачившимися чемоданами, которые неплохо служили помощниками, сами того не подозревая. Девушка машинально прижалась ближе к своему мужу, пытаясь укрыть дочь от лишних глаз.
— Мы не можем защитить даже себя, что же будет с ней? — девичьи глаза заволокло слезами. Она даже не старалась избавиться от них. Сломай она сейчас ногу, так же не обратила бы внимания, беспечно пытаясь убежать.
— Отдай мне ее, — мужчина снял куртку и принял дочь на руки, закутав малышку черными рукавами.
— Подожди, — она вцепилась в его оголившееся татуированное предплечье с изображением шакала.
Девушка последний раз взглянула на безмятежное розовое личико в пеленках. Ее сердце разрывалось, разум не думал, что это прощание, но глубоко в поджилках отчетливо ощущалось.
Пара разошлась в разных направлениях, следящие разделились, двинулись за каждым. Мужчина чувствовал преследование, но не ускорял шаг, пытался сохранить спокойствие. Недруги прибывали, умеренно шли, разрывая цепь толпы.
— Мой маленький «шакал», если судьба благоволит нам, то ты вырастешь отважной и самой сильной, — вторил он вполголоса неразумному дитю, продвигаясь к выходу. — Я не увижу, как ты вырастешь, не смогу проконтролировать твоего первого ухажера, но я люблю тебя. Да сохранят тебя звезды!
Мужчина раскутал ребенка, ускорил шаг, нарочно столкнув с ног прохожего. Воспользовавшись крошечным моментом хаоса, он положил дочь на скамью между багажными сумками, прижал свернутую куртку ближе к груди, делая вид, что ребенок по-прежнему с ним. Темп ног ускорялся, соблазн обернуться нарастал, но он сдержался.