– Ты не мог бы выйти? Хотя бы отвернись, я перед незнакомыми вампирами не привыкла мыться.
Он с клыкастой усмешкой покачал головой.
– Я что, вместе с рамой выпрыгну, что ли? – требовательно спросила я, имея в виду зарешеченное окно под потолком.
– Делай, что хотела или пошли обратно, – сказал он и привалился к стене, но все-таки отвел глаза в сторону. На большее рассчитывать не стоит, это ясно.
Я не стала настаивать, пустила струю воды и взглянула в мутное зеркало. Больше всего меня поразила не кровь, покрывшая нижнюю часть лица и размазанная по щеке, а мои глаза. Большие, печальные и спокойные. Я уже не боялась, то ли смирившись с участью, то ли утомившись настолько, что стало все равно. По правде, у меня не много шансов.
Как там Эмиль, где он? Взгляд вернулся к узкому темному окну. Около трех часов, говорила Рената, значит сейчас немного за полночь. Может быть, час ночи. Надеюсь, меня сожрали не зря. Если он поторопится и до рассвета разделается с Всеволодом – мне повезет.
– Ты долго? – раздраженно спросил вампир.
Я плеснула в лицо холодной водой и меня передернуло. Подставила ладони, сложенные лодочкой, под струю и отмыла лицо, избавляясь от кровавой маски. Кожа посвежела, но вода с меня лилась бурая. Разбитую губу защипало. Отмыв рот, я жадно напилась из-под крана и плеснула на себя еще одну горсть воды, чувствуя, как капли стекают по лицу.
Я на ощупь оттерла шею, как смогла и почувствовала себя почти человеком. Выгнулась, пытаясь рассмотреть повреждения, но так ничего и не увидела – там, где начиналась шея, заканчивалось зеркало.
– Знаешь, – негромко сказала я. – Мы одни и нам можно разговаривать, об этом никто не узнает.
Вампир неопределенно хмыкнул. Я продолжала смотреть в зеркало: бледное до зеленого лицо, заострившийся нос и темные круги под глазами. Никогда не выглядела хуже.
– Что тебе про меня сказали? – спросила я.
– В смысле?
– Почему со мной нельзя разговаривать? Пойми, мне страшно, разве плохо, если ты меня немного успокоишь?
– Что-то для человека, который не въезжает в ситуацию, ты слишком спокойная, – заметил он.
Первая нормальная фраза, будем считать – контакт установлен.
– Нервов не осталось, – я умылась еще раз. Кровь смыта, но мне нравилось прикосновение прохладной воды. – Как тебя зовут?
– Костя.
– И зачем вы меня здесь держите?
– Не знаю. Никаких распоряжений насчет тебя не поступало. Охраняем, – пожал он плечами.
– Ты знаешь, за кем я замужем?
Он рассмеялся.
– Еще бы, столько его ловили!
– И как, поймали? – я обернулась, но вампир молчал. – Ты понимаешь, как для меня это важно? Хоть слово – да или нет.
– Нет, – ответил он.
Я сдержала вздох облегчения. Он жив, все не так плохо.
– Заканчивай, нам пора, – добавил он и взял меня за локоть. – И так долго.
На обратном пути я завязала с болтовней, нехорошо будет, если напарник узнает, что я разговорила парня. Когда мы вошли, атмосфера комнаты изменилась до неузнаваемости. Я надеялась, охрана расслабилась и смягчила контроль, но нас встретили таким криком, что даже Костя растерялся.
– Какого хрена ты столько шляешься? Я сказал – быстро! К вам по-человечески, а вы по-свински! Быстро привязывай ее обратно!
Меня толкнули на стул и заломили руки.
– Что случилось? – нервно спросил Костя, сматывая мне запястья.
– Быстрее давай… Мэр звонил.
Я насторожила уши, но они только скандалили. Когда первый ряд скотча лег на запястья, я на удачу скрестила пальцы и напрягла руки. Знаю, этот фокус проходит с веревкой, но вдруг и со скотчем получится? Когда я расслаблю руки, петли станут свободнее. Больше рассчитывать не на что.
Через десять минут в комнату влетел усатый вампир – злой как черт. Я уже примерила на него роль начальника службы безопасности мэра, и осталась довольна.
– Все вон!
Охрана вышла, и мы остались наедине. Ничего. Я уже пришла в себя, чтобы суметь дать отпор. Битые охотницы – очень злые, хитрые и изворотливые тетки.
– Я задаю вопрос, ты отвечаешь быстро и правдиво. Поняла? Где твой муж?
– Не знаю, – я ощутила удовольствие, сказав правду.