– Какие-то проблемы? – спросил тот, что постарше.
– Никаких, – ответила я, разглядывая окно. – Не могу туда просто войти.
– Понимаю…
Из подъезда выглянул Андрей и крикнул, сложив ладони рупором:
– Кармен! В чем опять дело?
Я игнорировала нетерпение. Конечно, ему проще пойти к вампирам – он один из них. А мне нужно посекретничать с охотниками.
– Ведем себя спокойно, что бы ни случилось. Драки избегаем до последнего.
– А может быть драка?
– Нет. Поэтому я прошу ее избегать. Ненавязчиво постойте рядом, невзначай покажите оружие, но не нарывайтесь. Понятно?
Я пошла к подъезду, пересилив страх. Еще бы подождать, убедиться, что нет засады, но времени нет. Андрей смотрел так, будто собирался загрызть меня прямо здесь, на грязной бетонной дорожке.
Он хотел подняться на лифте, но я повернула к лестнице. Не люблю замкнутые пространства.
– Девятый этаж, – мстительно сказал Андрей.
Охотники молча пошли за мной следом, и ему пришлось замкнуть цепочку.
В квартиру я вошла первой. Не потому что смелая, просто шла впереди и толкнула дверь. Она оказалась не заперта. Я не рассчитала силы, она распахнулась и шумно треснула по стене. Теперь глупо топтаться на пороге, извиняться и робко звать хозяев. Вышло так, будто мы нагло вломились. Что сделано, то сделано. В наглости тоже есть плюсы.
Я прошла по пушистой ковровой дорожке и свернула налево, в комнату. Здесь меня и ждали. На диване, лицом ко мне сидела молодая женщина, сложив руки на коленях. В прямой спине угадывалось напряжение, взгляд безмятежный и немного презрительный. Так смотрят на необходимое зло.
Ну и ну.
– Что же вы стоите? Проходите, – сказала она.
Наверное, это и есть жена мэра. Миловидная, но впечатление красавицы не производит.
– Да она обыкновенная! – вдруг разочарованно сказал голос за спиной, и я мысленно извинилась за непосредственность моих охотников.
Комната была стандартной: восемнадцать метров, у стены книжный стеллаж, пестрый ковер на полу. В центре стоял диван, к нему придвинуты кресло и журнальный столик. В центре стола – бутылка из темного стекла и несколько бокалов.
За спинкой дивана, облокотившись на изогнутую спинку, стояла Рената. По обе стороны от нее – два незнакомых вампира. После заявления охотника на их лицах ничего не изменилось, будто они глухие.
Оставалось подойти и сесть в кресло. Я перешагнула порог. Надеюсь, мою нерешительность никто не заметил. Виолетта потянулась к столу и взяла бутылку, жестом приглашая присесть.
– Здравствуй, – негромко сказала она, тонкой струйкой наливая в бокал красное... Кровь. Я поняла по запаху, сглотнула и испуганно взглянула ей в глаза. – Наверное, ты хочешь что-то сказать, Кармен? Здесь собрались все, кого ты ненавидишь, у тебя есть возможность сделать это.
– Что сказать? – не поняла я юмора.
– Не знаю. Объявить войну, наверное?
Я осторожно опустилась в кресло. Охотники и Андрей остались вне моего зрения, но по тихому шороху я поняла, что они встали за креслом, изображая охрану. Кого изображал Андрей, не знаю. Он всегда кого-то изображает.
– Разве ты нас не ненавидишь? Меня, лично? Как ты собиралась противостоять нам? – один бокал она передала вампиру, другой взяла себе. Мне не предложили. И хорошо.
– Я вам не противостою.
– Мы должны понять друг друга. Я – жена мэра, ты жена мятежника…
Вот куда она клонит. Я улыбнулась.
– Я представляю только себя. Интересы Эмиля я не защищаю.
– Тогда зачем пришла?
– Меня пригласили, – я вопросительно приподняла брови. – Зачем?
Вместо ответа она задала вопрос:
– Как ты к нему относишься? К своему мужу?
– Найду, пристрелю гада, – коротко и честно охарактеризовала я наши отношения.
Виолетта покачала головой с какой-то слабо уловимой горечью, словно сожалела о нашей вражде с Эмилем. На губах появилась улыбка доброй мамочки. Да пошла она к черту. Если ситуация не изменится – я ухожу. Я наклонилась вперед, поджав ноги под кресло. Поза и выражение моего лица говорили, что я собираюсь встать и от Виолетты это не укрылось – на холеном лице появился испуг.
Вот значит, как – она боялась. Когда кто-то боится, что ты уйдешь, значит, не может тебя задержать. Если нас сегодня и застрелят, то не здесь.
– Я прошу всех выйти, – тихо попросила Виолетта. – Хочу поговорить с ней наедине.