- Что там случилось? - повторил Тедж.
- Не знаю. Келп намотался на трос. Твисп его уже отцепил, и гондола потонула. Но что-то там...
Из воды вдруг поднялась человеческая рука, и один - нет, два стебля келпа обвились вокруг нее. Рука исчезла. Твисп достиг края зарослей келпа и остановился, чтобы перевести дух. Любопытный стебель коснулся его головы, помедлил и исчез в воде. Твисп встрепенулся и, лихорадочно перебирая руками трос, устремился к Панилю. Тот схватил его, совершенно выбившегося из сил, за плечи, и тут волны приподняли их обоих и опустили совсем рядом с бортом.
- Вам помочь? - крикнул Бретт.
Твисп махнул ему рукой: оставайся на месте.
- Все в порядке. - Он снова намертво вцепился в трос. - Два человека! Келп забрал их! Просто забрал - опутал и утащил.
Он подтянулся на тросе и, перевалившись через край люка, протянул дрожащую от усталости руку Панилю, который поднимался следом.
Не успел Паниль очутиться на борту, как Тедж указал ему на грузовой люк.
- Нет, - возразил Бретт и поспешно встал между Панилем и Теджем. Тень - их пленник. Он помогал мне. Он не на их стороне.
- Кто сказал?
- Келп сказал, - отрезал Твисп.
Достаточно установить контроль
над продовольствием и религией - и мы
будем владеть миром.
ДжиЛаар Гэллоу
Ваата уже не находила себе места, и питательный раствор выплескивался за края бассейна. Время от времени она изгибала спину, словно от боли, и ее розовые соски высовывались из жидкости, словно верхушки гор. Технический ассистент, островитянин, здорово хлебнувший бормотухи, как-то раз попытался потрогать один из этих выпуклых, покрытых толстыми венами бугорков - и был найден без сознания; пальцы бесстыдника, большой и указательный, так и одеревенели в вытянутом состоянии.
После этого события Симона Роксэк с усиленным рвением принялась убеждать островитян переселиться вниз. Слухи об изречениях Вааты ходили повсюду, и персонал капеллан-психиатра даже не давал себе труда отделить правду от вымысла.
- Ложь перестает быть ложью, если служит высоким и праведным целям. Тогда она становится даром свыше, - пресекла Роксэк возражения одного из своих сотрудников.
Ваата же, томящаяся в глубине своего бассейна и своего рассудка, покуда одно поколение людей за другим сменялось вокруг нее, исследовала свой мир посредством нежных молодых отростков келпа.
Келп был ее кончиками пальцев и ушами, ее носом, глазами и языком. Там, где массивные стебли нежились под ярким солнцем, она наблюдала за пастельно-нежными восходами, за проплывающими мимо судами и островами, за кровожадными голодными рвачами. Рыбки-поскребучки, которые очищали самые обширные слоевища келпа, щекотали ее пухлую плоть.
Подобно ей келп был одинок, несовершенен, неспособен к воспроизводству. Моряне брали отростки и укореняли их среди камней и грязи. Штормы отрывали целые плети от материнской поросли, и некоторым из этих истерзанных странников удавалось уцепиться за какой-нибудь камень и начать расти. В течение по крайней мере двух с половиной веков келп не цвел. Ни один дирижаблик не опускался к поверхности моря, чтобы рассыпать споры по ветру.
Иногда во сне бедра Вааты приходили в движение, и сладостная пустота болью отдавалась внизу живота. Всякий раз она прижималась к Дьюку, и ее массивное тело поглощало его в некоем подобии объятия.
А сейчас все ее разочарование сосредоточилось на ДжиЛааре Гэллоу. Заросли келпа каждым стеблем тянулись к стенам и люкам станции 22, но втуне. Периметр был слишком широк, а побеги слишком коротки.
Новые пары глаз присоединились, чтобы узреть предательство Гэллоу, и самые ясные из них принадлежали Скади Ванг. Ваата наслаждалась обществом Скади Ванг, и с каждым разом ей все труднее было отпускать ее.
Ваата повстречалась со Скади в келпе. Всего несколько кратких, как вспышка, контактов со свежим юным разумом - и Ваата целыми днями пыталась отыскать Скади. Когда Ваате снился ужас келпа, оторванного штормом от скалы, умирающего, прикосновение кожи Скади к побегу или листу превращало жгучую боль этих снов в мягкое тепло. И тогда Ваата, в свою очередь, посылала девушке сны. Сны о разных событиях, образы и видения - чтобы удержать безумие келпа подальше от Скади. Ваата посылала сны и другим - тем, кто так из них и не вынырнул. Теперь она знала, что и мать Скади была одной из таких затерявшихся во сне. Очарованная ярким видением, явившимся в келпе, женщина плыла, распахнув глаза, и угодила в сеть. Хрупкая рыбка-дыхалка у нее на шее погибла, и она утонула. А команда сопровождавших ее морян пальцем не шевельнула, чтобы ее спасти.
Ваата наблюдала за странными скитальцами, которые пустились в обратный путь к станции 22. Она подставила плети келпа и познакомилась с Теджем и Панилем. Этот самый Тень Паниль оказался ее кровным родственником.
"Брат..." - подумала она, восхищаясь этим словом. Она доверила Теджа и Паниля Скади. Послание, которое она отправила Скади, было ясным и недвусмысленным: "Найди Гэллоу и вымани его. Келп сделает остальное".
Жизнь не принадлежит нам, она
нам дарована. А вот смерть
принадлежит нам.
Из дневника Уорда Киля
Был уже поздний вечер, но Уорд Киль потерял всякое желание спать. Непрерывную усталость он воспринимал как логическое последствие плена. Его карие глаза просто отказывались закрываться. Они неторопливо моргали, и судья видел взмахи собственных длинных ресниц, отраженных в плазе иллюминатора. В этом маленьком буроватом пятне на переборке. За ним расстилался периметр келпа, казавшийся почти серым на такой глубине. В тюремном кубрике было тепло - даже теплее, чем дома, на Вашоне, - но при виде этой подводной серости Киля окатывало холодом.
Киль часами наблюдал за келпом, покуда люди Гэллоу хозяйничали на станции. Поначалу стебли келпа послушно стелились по течению во всю длину, словно длинные женские волосы на ветру. Но теперь картина изменилась, и самые крупные стебли келпа тянулись прямиком к Килю. Течения утратили постоянство. То и дело неожиданно меняя направление, они сотрясали станцию, и келп озаряли пляшущие огоньки.