В глубине кабинета посол Удина спорил по видеофону с Советом Цитадели.
– Если бы геты напали на турианскую колонию, там бы уже собралась половина флота Совета! – кипятился он.
– Турианцы не основывают колонии на границах с системами Терминуса, посол, – ядовито возразил советник от саларианской расы. Голографическая фигура в капюшоне моргнула, на долю секунды закрыв глаза нижними веками.
– Человеческая раса была осведомлена о возможных рисках, когда обращалась за разрешением на заселение Аттического Траверса, – пропела своим мелодичным голосом советница азари.
– А как насчёт Сарена? – воскликнул Удина. – Вы не можете просто взять и проигнорировать спектра-предателя. Я требую привлечь его к ответственности! – посол выбросил вперёд указательный палец, как рапиру.
– Вы не можете выдвигать требования Совету, посол, – прогнусавил турианский советник в мундире генерала Турианской Иерархии, хранящий, как на параде, безупречную выправку. Он кивнул, как бы в подтверждение своих слов, и снова сомкнул костные жвалы.
– Ваши показания относительно действий спектра Сарена Артериуса уже рассматриваются Службой Безопасности Цитадели, – мягко произнесла азари. – Результаты расследования СБЦ мы обсудим на открытом слушании. Не раньше.
Голографические изображения исчезли – Совет Цитадели окончил разговор. Доннел Удина постоял, переминаясь с ноги на ногу и то открывая, то закрывая рот, затем махнул рукой и вышел на балкон.
– Капитан Андерсон, Вы что, притащили с собой половину экипажа? – желчно осведомился он.
– Это десант, работавший на Иден Прайм, – холодно произнёс Андерсон. – На тот случай, если у Вас возникнут вопросы.
Эшли и Кайден переглянулись. Кайден едва заметно вздёрнул брови и качнул головой. Эшли усмехнулась уголком рта.
– У меня есть все рапорты. Вы хотите сказать, что они недостаточно полны? – Удина всё ещё был раздражён неудачными переговорами с Советом, и не мог справиться с эмоциями.
– Они достаточно полны, – наклонил голову капитан «Нормандии». – Я так понимаю, что Вы убедили Совет дать нам аудиенцию?
– Да, но с трудом. – Удина скрестил руки на груди и посмотрел в сторону. – Сарен – лучший агент СпеКТР. Они не хотят обвинять его в измене.
– Сарен представляет угрозу всем человеческим колониям в секторе. Его нужно остановить. Совет должен к нам прислушаться! – вмешался в разговор Шепард.
– Успокойтесь, командор, – осадил его посол. – Всё, что можно, чтобы скомпрометировать свою кандидатуру на вступление в СпеКТР, Вы уже сделали. Вам дали шанс проявить себя на Иден Прайм. И что? Найлус Крайк – мёртв! Маяк – уничтожен!
– Это вина Сарена, а не Шепарда! – вступился за своего помощника Андерсон.
– Будем надеяться, что СБЦ добудет этому доказательства. В противном случае нам ещё долго не видать людей-спектров. Идёмте, капитан, нам нужно кое-что обсудить перед слушанием. Командор Шепард и… э… остальные – встретимся в Башне Цитадели на заседании Совета. Пропуска я оформлю. О времени слушания вас известят.
– Ненавижу политику, – пробормотала Эшли.
– Предлагаю погулять по Цитадели, – сказал Шепард. – Пока слушание не началось, делать всё равно нечего.
Инструментрон Кайдена тихонько звякнул – пришло новое сообщение.
– От кого бы это, – хмыкнул лейтенант. Он нажал кнопку и посмотрел на экран. – Хм… Ничего не понимаю.
Шепард тем временем обратил внимание на непогашенный дисплей стоящего в углу компьютера. На весь экран было распахнуто окно с рапортом патруля Альянса:
«При патрулировании скопления Ро Аргуса капитаном Хендриксон был обнаружен необычный всплеск энергии. Предположительный сигнал был отправлен с планеты Метгос системы Гидры. Протокол патрулирования не предусматривал отправку разведгруппы. В ближайшее время патрулирований скопления не запланировано. Требуется решение об отправке дополнительной разведгруппы»
Звонок инструментрона Аленко его отвлёк:
– Что там, Кайден?
– Ерунда какая-то: «Брат наш биотик, присоединяйся…» и дальше в том же духе. Сектанты какие-то.
– Или биотический мятеж, – пошутила Эшли.
– Между прочим, многие считают, что мы ущемлены в правах, – без тени улыбки ответил Аленко.
– Кстати, я слышал, здесь неподалёку есть клуб для людей с биотическими возможностями, – заметил Джон. – Если хотите, можете зайти, потом свяжемся по инструментрону. Вас, Эшли, думаю, развлечёт посещение парфюмерного музея элкоров, составление ароматов у них считается самостоятельным искусством.
Распустив команду на отдых, Шепард скопировал себе в инструментрон рапорт патруля. Любая необычная активность в свете нашествия гетов вызывает подозрения.
За многие столетия функционирования Цитадели, в Президиуме установилась атмосфера всеобщей открытости. Многие магазины не имели дверей, а для прохода в офис посла своей расы не требовалось преодоления множества бюрократических барьеров – достаточно было зарегистрироваться у секретаря перед входом в комплекс посольств. Это и понятно – ведь послам не приходилось разбирать многочисленные жалобы граждан, они решали исключительно межрасовые вопросы. Поэтому нередко можно было застать, скажем, медузообразного ханара в гостях у людей, а массивные элкоры, похожие на горилл-переростков с серой безволосой слоновьей кожей и складчатыми дыхательными щелями на месте рта и носа, вообще делили кабинет с пузатыми коротышками волусами, для которых кислород смертельно ядовит, и самый большой из которых даже в своём скафандре не доходил Шепарду до груди. Туда Джон и направился, решив посвятить свободное время наблюдению за другими расами.
В кабинете между тем шёл горячий спор.
– Я понимаю Вас, но это очень серьёзное обвинение, – бубнил Калин, посол элкоров. Их неторопливая, тягучая речь была монотоннее, чем у иного робота – элкоры от природы передают эмоции не голосом, а испусканием феромонов, поэтому совершенно не владеют интонацией. – Я не могу взять и…
– Это крайне важно, – тем же спокойным голосом басил посетитель, богатый элкор в красивой, украшенной золотыми кольцами попоне. – На кону моя репутация. Я доверял Спутнице, и только поэтому говорил с ней об этом. Конечно, мы были одни. Следовательно, она предала моё доверие.
Увидев Шепарда, гиганты прервали свою беседу.
– Радостное приветствие, – объявил Калин. – Всегда рад видеть человеков. Меня зовут Калин, я посол элкоров при Совете Цитадели. Искреннее участие. Чем я могу служить?
Другие расы нечувствительны к феромонам элкоров, поэтому те завели привычку объявлять, с какой эмоцией они на самом деле произносят ту или иную фразу. Это придаёт их речи некий комический оттенок.
– Да что ты распыляешься, Калин? – раздражённо спросил элкорского посла присутствовавший там же волус, в своём скафандре похожий на шарик на ножках. – Будто этим подсолнухам есть дело до кого-то, кроме них самих!
– С сокрушением, – пробубнил Калин. – Дин, ты сам в это не веришь. А если веришь, мне очень жаль.
– Вообще-то, я как раз и зашёл сюда восполнить пробелы в своих познаниях о других расах, – примирительно сказал Шепард.
– Искренний энтузиазм. Я люблю беседовать об истории своего народа, – обрадовался элкор. – Приятно делиться с другими расами нашим культурным наследием. Сокрушённо. Сейчас я немного занят, но если Зелтан меня извинит… Спасибо, Зелтан, – обратился Калин к элкору в богато украшенной попоне, очевидно, почувствовав его ответ. – Я постараюсь в общих чертах. Когда азари вышли на контакт с моим народом, мы только начали осваивать эффект массы и межзвёздные полёты. С их помощью мы научились пользоваться ретрансляторами массы и вошли в Пространство Совета Цитадели. С гордостью. За время жизни одного поколения мы установили регулярный маршрут до Цитадели и стали одной из наиболее активных рас на этой великой станции. Откровенно. Мы, элкоры, не стремимся к колонизации космоса. Безопасность и процветание родного мира нам гораздо важнее. Мы живём небольшими, тесно сплочёнными дружбой и родством группами, хотя всегда привечаем странников. Мы не любим перемен, и устройство нашего общества не менялось с незапамятных времён.