Ему очень не хотелось разочаровывать этих людей, искренне переживающих за него. Хотел было улыбнуться им – не получилось – вышла какая-то страдальческая гримаса:
– Нет. Не помню.
– Где ты сейчас, знаешь?
– Дома, наверно.
Он ещё раз окинул комнату взглядом.
– Нас помнишь, Серёженька? – глаза Ольги Ивановны легко наполнились слезами.
– Как маму зовут? – спросил Вадим Аркадьевич.
Подумав, Сергей сокрушённо опустил голову. Вадим Аркадьевич встряхнул его за плечо, прижал к себе. Ольга Ивановна объяла их обоих и заплакала:
– О, Господи! Бедный наш сын… Сколько всего на нас свалилось…
– Всё будет хорошо… Мам, успокойся.
Сергей стал успокаивать мать в несвойственной манере, как чужой, что ли, чем распалил Ольгу Ивановну ещё больше.
– Оля, дорогая, успокойся. Сходи прими лекарства. Я сейчас подойду.
Вадим Аркадьевич взял супругу под руку и отвёл её в сторону. Послушав мужа, Ольга Ивановна ушла на кухню.
– Что произошло? – спросил Сергей с небольшой заминкой – не знал, как обращаться к отцу. – Я не понимаю.
Царапина на лице Сергея подсказала нужный ответ.
– Вчера ты упал с лестницы, Серёж, – на ходу стал выдумывать Вадим Аркадьевич. – Пришлось постелить тебе тут; у тебя очень болела голова…
Сергей ещё раз осмотрелся – да, одеяло и подушка не вязались с кожаным диваном. Локти и коленки ещё побаливали.
Злосчастная лестница находилась справа. Под ней лежали бумажные мешки, стояли многочисленные коробки и ведёрки, наталкивая на мысль, что в доме идёт ремонт.
«Не помню».
– Как сейчас чувствуешь себя, Серёж? Болит ли что-нибудь?
– Я чувствую пустоту…
– Успокойся, Серёж… Посиди тут. Не надо вставать сейчас – побудь в покое; я принесу тебе лекарства.
Вадим Аркадьевич убедился, что сын внял его просьбе – останется сидеть на диване, и пошёл на кухню, поговорить с женой.
– Он как чужой, Вадим… Господи, за что нам всё это?! – заплакала впечатлённая Ольга Ивановна.
Густой запах валерьяны витал в воздухе.
– Оля, успокойся. Так всегда кажется, с непривычки…
– Почему «кажется»? Так и есть!
Вадим Аркадьевич закрыл за собой дверь и обнял супругу. Понемногу он отходил от ступора, и в его голове начал созревать примерный план дальнейших действий. Ольга Ивановна спросила:
– Повезёшь его в институт?
– Да, надо обследоваться. Но потом мы приедем обратно.
– Как так?! – вскинулась Ольга Ивановна с удивлением.
– Надеюсь, серьёзных травм нет… Наверняка проблема имеет психогенную основу, поэтому Серёжей буду заниматься я.
– Ты будешь им заниматься тут? В одиночку?!
– Почему в одиночку? Мне понадобится твоя помощь…
Сказав так, Вадим понял, что окончательно определился с решением – да, так и надо поступить. Он привык доверять своим первым мыслям, что приходят в голову во время поиска решения проблем. Это как первое впечатление при новых знакомствах – всегда верное. Самое трудное – это не поддаваться потом сомнениям в принятом решении, когда появляются бесчисленные «если» и «но». Такая вот интуиция у Вадима Аркадьевича; не раз она его выручала.
Ольга Ивановна с готовностью подалась вперёд – «Что нужно делать?»
– Необходимо будет сказать Серёже, что память возвратится сама, со временем. Может быть, это и хорошо, что он сейчас лишился памяти; по крайней мере, надо этим воспользоваться…
– Воспользоваться?! О чём ты, Вадим?! Я не понимаю…
– Он пережил огромный стресс… Нагрузка на нервную систему запредельная. Так я хочу спросить тебя, Оля: нужны ли ему эти страдания?!
Ольга Ивановна отрицательно помотала головой на риторический вопрос супруга:
– Ты не будешь пытаться возвратить ему память?
– Временно. Пусть организм придёт в себя… Память и правда вернётся сама… Либо я возьмусь за это… Но позже.
– А если не вернётся? Стоит ли рисковать?
– Поверь: вероятность по горячим следам вернуть память такая же, как и по прошествии некоторого времени.
– Сколько это будет длиться, Вадим?
– Посмотрим… Как пойдёт. Чем дольше, тем лучше: пусть хотя бы физически придёт в себя; он же измождён до предела, – повторился Вадим Аркадьевич. – Само собой разумеется, что мы с тобой не должны ему ничего рассказывать о прошлом – таково условие.
– Совсем ничего?
– Абсолютно. На нейтральные темы – сколько угодно, а вот про его жизнь – ни-ни.
– Хорошо, Вадим. Я поняла… Но хватит ли нам сил играть?
– Хватит, – Вадим Аркадьевич обнял супругу. – Хватит. Мы должны постараться…
– Как же мы объясним ему наше молчание?
– Я объясню, не беспокойся.
– Как всё плохо…
– Надо жить дальше… Мы сейчас с Серёжей поедем в город; по дороге я ему всё объясню. А ты, Оля, пока нас нет, пожалуйста, приберись в комнатах: спрячь там чего… Чтобы ничто не вызывало лишних вопросов… И платок убери, Оль…