– Плохо, – покачал головой Сергей.
– Плохо, – согласился с ним отец. – Наше Тарханкутское поднятие зажато между двумя прогибами: Каркинитским и Альминским. Оно сминается в гармошку. И если вершины поднимаются, то ложбины опускаются. Вот Лиман и питается этой водой, что собирается в одной из ложбин. Этой водой питаются и растения Джангуля; не знаю, много им тут перепадает… Смотри какая красота кругом! А ведь ещё не май!
– Просто невероятное место! – повторился Сергей, прервав минутную задумчивость отца. – Ну что, пошли обратно?
Вадим Аркадьевич кивнул:
– Согласен. Поэтому его надо беречь, этот аленький цветочек, как то чудовище. Ведь Джангуль переводится как «Цветок души».
– Какое чудовище? – заинтересовался Сергей. – Это легенда какая?
– Это русская сказка, Серёж…
Слушая пересказ её сюжета, Сергей стал представлять белоснежный дворец – такой же ослепительный, как и окружающий их известняк; как бы он сказочно смотрелся на фоне лазурного моря. Как ласкало бы слух журчание прохладной воды в его фонтанах, из которых можно утолить жажду. А при дворце, в роскошном саду, в тени высоких деревьев, горел алым цветом большой цветок.
Сергей живо представил себе, как затряслась вдруг земля, когда возлюбленная чудовища не вернулась в назначенный срок обратно: всё заходило ходуном. По белоснежным стенам пошли трещины, из разбитых чаш фонтанов на пол полилась вода. Дворец стал быстро разрушаться: огромные глыбы с гулом стали падать сверху, и коридоры с анфиладами занавесились пыльной крошкой…
Когда наконец море стихло и небо очистилось от грозовых туч, от дворца остались стоять лишь руины.
Среди поваленных колонн лежит без чувств громадное чудовище. И лишь слёзы возлюбленной, её искреннее признание в любви вернуло чудовищу жизнь, и косматый великан преобразился в прекрасного юношу.
«Подходящее место для сказки», – подумал Сергей.
– А вон и Оля.
Ольга Ивановна стояла за мольбертом. Увидев мужчин, она помахала им рукой.
– Ну-ка, посмотрим, что ты здесь нарисовала…
Вадим Аркадьевич вместе с Сергеем зашли художнице за спину.
– Вот это да! – восхитился Сергей.
– Нравится, Серёж?
– Не то слово, мам! Что это за цветы?
– Это безвременник. Приятная неожиданность; я же ехала сюда писать пейзаж – а тут такое великолепие!
Взгляды всех троих задержались на картине. Эти нежно-лиловые цветки можно было написать лишь на контрасте; по-другому они смотрелись бы статично. Так и поступила Ольга Ивановна: позади цветков скалы давали такую же мягкую тень, смягчая собственные очертания. Особую выразительность картине придавали яркие медные пятна ксантории – лишайник хорошо сочетался с серой массой камней. И сама техника рисования художницы привносила в картину динамику, наполняла её воздухом и радостью солнечного света.
– Ты специально из-за этих цветков сюда приехала?
– Нет. Говорю же, для меня самой это стало большим сюрпризом.
– Ещё добавишь штрихов? – уточнил Вадим Аркадьевич у супруги.
– Нет, всё; я закончила, Вадим.
Ольга Ивановна собрала свои вещи и передала их супругу.
– Ну всё тогда, я поехал. Позвоню, как освобожусь. А вы прогуляйтесь пока…
Вадим Аркадьевич, прихватив мольберт и сумку, стал удаляться по живописной тропе, а Ольга Ивановна с сыном двинулись в противоположную сторону.
– Как тебе здесь, Серёж?
– Здорово! Необычное место.
– Да, здесь отдыхаешь душой. Тем более с этими окрестностями у меня связаны хорошие воспоминания.
– Какие, например?
– Например, мы тут проходили практику. Я впервые оказалась в составе самой настоящей археологической экспедиции.
– Нашли что-нибудь?
– По мелочи: монеты, наконечники, черепки, бусы. Это всё не так быстро происходит, Серёж. Но всё же я нашла драгоценность.
– Драгоценность?! Из золота?
– Лучше! Я нашла много друзей – будущих коллег и просто хороших людей! Окунулась в эту невероятную атмосферу приключений; как вспомню – мурашки идут по коже. Столько тёплых воспоминаний осталось; настоящая романтика.
– Вы жили тут, в лагере?
– О, да! В палатках! Без надзора родителей. В быту сами всё делали; учились многому. Познавали свою будущую профессию, окружающих людей, себя. Мы ведь не только в земле копались. Нас возили на экскурсии; в свободное время занимались самодеятельностью. Влюблялись…
– Влюблялись?
Ольга Ивановна улыбнулась ещё шире – угадала, значит, что Сергей переспросит, заинтересуется: