Несколько раз Сергей уже порывался встать с кровати, чтобы сбросить с себя это наваждение – прям как поэт, которого посетила муза. В который раз он уже перевернулся, пытаясь лечь поудобнее, подмяв под себя подушку.
В этот момент произошло нечто. Сергей ощутил, как из области шеи в голову накатила тёплая волна. Будто с шипением она начала растекаться по затылку; мозг, как губка, впитывал это тепло. От этой неожиданности Сергей привстал на локтях – «Что это ещё такое?»
«З-з-з…»
Ещё более удивительный казус произошёл с его психикой. Когда волна пошла на спад, Сергей захотел было опустить голову обратно на подушку. Но вместо подушки коснулся губами горячих губ Инги.
Со скоростью света Сергей всё понял и уже через несколько мгновений осыпал Ингу жадными поцелуями.
Мысли действительно материализовались. Не дав опомниться, страсть подчинила себе Сергея. Он физически ощутил, как проваливается в какое-то болото удовольствия. Главное, чтобы оно не сковывало его, не отнимало свободу, как бывает во снах.
О, это трудно – нежно целовать, когда тебя трясёт, подбрасывает от страсти, от желания воплотить свои сокровенные мысли. Жадные поцелуи, страстные объятия, помутнённое сознание – совсем как днём назад, в ангаре.
Как только Сергей вспомнил про ангар, Инга стала отталкивать его от себя.
«Накаркал!» – мысленно обругал себя Сергей.
Пришедшее было неудовольствие сразу же сменилось решительностью: нет, зайдя так далеко, чего уж теперь передумывать?! Он стал целовать Инге шею, теснее прижимать её к себе. Но её руки словно будили – прикосновения ощущались будто сквозь сон:
– Не надо, Серёж… Всё.
– Почему?
Её руки стали настойчивее отталкивать.
– Давай не будем.
– Что не будем?
Сергей не мог поверить, что от его решительности не осталось и следа. Он удивлённо уставился на силуэт Инги. Стал прислушиваться к себе – предчувствие, что сейчас должно что-то такое произойти, не покинуло его.
Что должно произойти?
Он снова приблизился к Инге, но та непреклонна:
– У тебя семья, будь верен ей.
– Что? Какая ещё семья? Ты что-то знаешь о ней?
Инга покачала головой.
– Нет. Я ничего не знаю. Чувствую.
– Что за ерунду ты несёшь?
Сергей снова потянулся к ней. Как же можно остановиться?! Отказаться от этой интригующей прохлады, от осязания под собой обнажённого женского тела, от этих обескураживающих прикосновений, от этих расставленных ног и напряжённых мускулов, от этого запаха волос; как?!
– Не надо, Серёж! – прямо какие-то страдальческие ноты проступили в голосе Инги.
– Да что ты будешь делать-то! – ослабив хватку, Сергей дал ей ускользнуть из-под себя.
Досада и злоба душили его от необъяснимости происходящего.
«Какая ещё семья, ты, дура!» – со злобой подумал Сергей.
Инга села на краю кровати, обхватив ногу руками. Она ничуть не стеснялась наготы, когда Сергей включил ночник.
«Какой стан, какие волосы, бёдра! Какая же она вся… – думал Сергей, задыхаясь от страсти. – Она не уйдёт – не исчезнет! Я не смогу отвести от неё глаз».
Сергей вскочил с кровати как ужаленный – тоже не особо стесняясь. Постояв немного, он закрыл дверь на ключ. Посмотрел за реакцией Инги – никакой реакции. Тогда он подошёл к столику у окна.
– Я не могу, Серёж, – услышал он за спиной. – Всегда в моей жизни происходит так, что всё плохое, что я сделаю кому-то, возвращается ко мне бумерангом…
– Что плохого-то? – не мог понять Сергей.
– Я не могу так… У тебя беда – ты без памяти…
– Я без памяти от тебя!
Сергею показалось уместным сделать это заявление. Он уже было собрался сыпать комплиментами, полностью раскрыться перед Ингой. Пуститься, как говорится, во все тяжкие, но чуть не упал – неожиданно его повело в сторону, словно пьяного. Одной рукой схватился за голову, другой опёрся о стену и встал так, покачиваясь.
Инга же, не обращая на его странные действия внимания, проговорила:
– Послушай, Серёж. Вдруг у тебя есть жена, дети…
– Если бы они были…
– …получится, что я воспользовалась…
– …они объявились бы давно.
– …твоей ситуацией. Я не хочу усложнять тебе жизнь.
У Сергея поплыло перед глазами. Точка света от ночника стала растягиваться в длинную линию, напоминая разящий клинок. Голос Инги под конец фразы стал расслаиваться в эхо, и изменился его тембр – так уже тоже было не раз.
Голову Сергею стало распирать изнутри. На какое-то мгновение чёткость взгляда восстановилась, и он заметил, что вместо Инги перед ним сидит другая женщина – кто она?
«Нашла время для своих дурацких фокусов!»
А эхо всё усиливалось – от каждого повторения Сергей чувствовал, что земля уходит из-под ног, как от землетрясения. Он стал протирать глаза, но тщетно; видел лишь размазанный силуэт, который твердил противным голосом: