- Лескову ничего не стоит узнать по номерам хозяина машины. Лучше перестраховаться. Отъедем, подальше, я смою краску.
- Что происходит? Отпустите меня!
- Соня, это я. Прекрати вырываться! - Марк поудобней перехватил запястья девушки и прижал ее к сидению. - Пожалуйста, успокойся!
- Нет, отпустите меня, я хочу обратно! Максим разозлиться, если узнает, что я уехала с вами! - она тихо заплакала, разом обмякнув в руках брата.
- Стас, она потеряла сознание, - упавшим голосом сказал Марк, хлопая Соню по щекам.
- Не трогай ее, - не отрываясь от дороги, сказал Торохов. - Я уже вызвал к себе друга, он врач, скажет, что делать. Нам осталось ехать буквально минут пять.
Эти пять минут показались Марку вечностью. Соня несколько раз вздрагивала, но не приходила в себя. Ее руки были холодны как лед, а все тело горело. Марк положил голову девушки себе на колени и стал ласково перебирать пряди ее волос, молясь, чтобы с Соней было все в порядке.
Стас остановил машину у своего подъезда и, выскочив из авто, подхватил Соню на руки. До квартиры они добирались по лестнице - лифт отключили. Торохов не спускал Соню с рук.
Уже в квартире, не разуваясь, он отнес ее в спальню и аккуратно уложил на кровать.
- Я до сих пор не верю, что она в это влезла, - в повисшей тишине слова Марка прозвучали громче набата. Стас обернулся:
- Надейся, что нам удастся ее из этого вытащить.
Она ему снилась. Каждую ночь он просыпался, осторожно касаясь подушки на другой стороне постели, чтобы опять убедиться, что это сон. Взъерошив волосы, стиснув зубы, он вновь закрывал глаза, понимая, что ведет себя как неразумный мальчишка. Но ничего не мог поделать.
Теперь она лежит на его постели, бледная, осунувшаяся, мечущаяся в бреду. Марк и Леня, друг Стаса и врач, уже уехали. Корнеев должен был вернуться утром, чтобы привезти вещи для Сони и попытаться поговорить с сестрой. Леня обещал наведаться вечером. А Стас не знал, что ему делать. Хотелось смотреть на девушку вечность, хотелось обнять, прижать к груди. Защитить, в конце концов...
- Девочка моя, - прошептал он, легонько касаясь щеки. Девушка во сне подалась на встречу ласке и улыбнулась.
Стас осторожно лег радом, приобняв Соню за талию и прижав к своей груди. Ее дыхание тут же выровнялось, и парень облегченно улыбнулся, понимая, что справится, сможет вытащить ее из этого кошмара.
Вот только утреннее пробуждение его не порадовало. Распахнув глаза, он увидел Соню, стоящую у двери и пытающуюся ее открыть.
- Далеко собралась?
Девушка обернулась с испуганным взглядом и поджала губы, не собираясь отвечать. Стас встал с кровати, провел рукой по волосам, немного растерянно посмотрел на нее, не зная, что сказать.
- Выпусти меня, - хрипло прошептала она, первой нарушив повисшее молчание.
- Не могу, - развел руками Стас. - Марк попросил меня проследить за тобой.
- Вы не можете держать меня здесь. Господи, Стас, я все прекрасно понимаю, когда не пью эту гадость, не нужно со мной говорить как с маленьким ребенком!
- Все понимаешь и, тем не менее, рвешься отсюда уйти! - не выдержав, повысил голос Стас. - Давно Лескова не видела?
Соня испуганно сжалась и отшатнулась к двери, а Стас чертыхнулся:
- Твою мать, я не причиню тебе вреда, я просто хочу помочь!
- Не кричи на меня, - тихо прошептала Соня, а по ее щекам побежали слезы.
Торохов шагнул, было, к ней, но девушка вздрогнула и выставила руки вперед. Он увидел на тонких запястьях багровые синяки и похолодел. Осторожно, стараясь не делать излишне резких движений, он подошел к девушке и аккуратно заключил ее ладони в свои.
- Это он сделал? - Стас старался говорить спокойно.
- Да, - скорее выдохнула, чем произнесла, Соня.
- Что еще?
Она лишь покачала головой, продолжая плакать. Стасу показалось, что у него из-под ног ушла почва. А еще сильно захотелось проснуться, потому что происходящее не может быть явью.
Она вырвала свои ладони и медленно опустилась на пол, сжавшись в комочек, подтянув колени к груди. Плечи бесшумно вздрагивали, волосы закрыли лицо. Тихий всхлип.
- Соня, - опустился на колени Стас. - Что еще он сделал?
- Я... не могу... Не спрашивай, пожалуйста.
- Соня, скажи мне.
- Я была почти в бессознательном состоянии... Не смогла остановить. Он держал... - бормотала девушка, раскачиваясь взад-вперед. - Он изнасиловал меня.
Последняя фраза прозвучала сухо, отстраненно, будто девушка полностью отключила чувства.
- Соня... - Стас замялся, не зная, что сказать, а затем робко обнял девушку, уткнувшись лицом в волосы. Она тихонько всхлипнула и прижалась к груди парня, сминая в дрожащих пальцах ткань футболки. При мысли о том, что ее касались чьи-то чужие руки, что кто-то причинил ей боль, хотелось убивать. Как он только посмел?!
- Стас, пожалуйста... Помоги мне, - карие глаза посмотрели на него с мольбой. - Я не хочу так, понимаешь?
- Все будет хорошо, я обещаю, - мягко откликнулся парень, поднимая девушку на руки и относя на кровать. - Полежи здесь, я приготовлю тебе что-нибудь поесть.
Он вышел из комнаты и пошел на кухню, стараясь отогнать мысли о мести. Не время. Не сейчас. Но как только Соня оправится, он доберется до Лескова и задушит собственными руками.
Когда он вернулся в комнату с подносом, уставленным тарелками, Соня спала, свернувшись в комочек на самом краю кровати. Осторожно укрыв девушку одеялом, сел рядом, внимательно глядя на спящую. Раньше никогда не хотелось постоянно находиться рядом, касаться скул, губ, зарываться лицом в волосы и вдыхать сладкий цветочный аромат. Когда все изменилось? Когда пришло эта потребность? Стас не мог ответить точно, но знал, что все изменила сама Соня.
Скучно любить человека, который с готовностью выполняет все твои желания, прихоти, капризы. Стас всегда скучал, достигнув быстрой цели, а вот независимость, гордость... Это вызывало уважение и постоянный интерес.
Он сам не знал, зачем три года назад подошел к этой девушке. Может, понравилась, может, просто не хотелось сидеть в одиночестве. И последующие встречи тоже особого восторга не вызывали, просто было уютно и комфортно. Именно поэтому он с готовностью кинулся на очередную вертихвостку, от которой сейчас бы, повзрослев и, чего уж греха таить, поумнев, отвернулся бы не задумываясь. Но тогда... Он даже не сразу понял, что натворил. Даже глядя в карие глаза, наполненные слезами, не осознавала свое вины, полагал, что ничего страшного не произошло, остынет и простит. Ошибся, но не сильно огорчился - значит, не судьба.
Три года не вспоминал. Жил своей жизнью, совершал ошибки и получал удовольствие. А затем эта нелепая встреча на вечере-маскараде. Если бы не Сонина маска - ни за что бы не подошел. Хотя, кого он обманывает, слишком сильно она изменилась, взгляд так и останавливался на ней, заставляя пульс учащаться. Поймал себя на мысли, что хотел бы загладить вину, возобновить отношения... Понял, что бредит, одумался, ушел.
И снова встреча, которой лучше бы не было. Он столько гадостей ей наговорил, даже не понимая, зачем так поступает. Просто почему-то захотелось сделать как можно больней, показать, что он прекрасно и без нее обходится. И только увидев в глазах, которые раньше смотрели на него с обожанием, ненависть испугался, захотел извиниться. И сделал только хуже, поцеловав.
Когда он сообщил родителям о том, что больше не встречается с Соней, он и думать не мог, что будет такая реакция. Мать посмотрела на него таким взглядом, что сразу захотелось встать на колени и долго просить прощения. Отец не говорил с ним три дня, а позже открыто насмехался над каждой пассией своего сына. Даже тетя, которой раньше было плевать на племянника, прочитала длинную нотацию о том, что он поступил глупо и мерзко. Впрочем, именно тогда их отношения и наладились.