- А с чего вы взяли, что это был он? - Аркадьев словно коршун, ходил вокруг меня, от чего мое волнение только возрастало. - У вас есть основания так думать?
- Да, есть.
- И какие же?
- Он напоил меня этой синтетической дрянью и отвез к себе домой, где на протяжении некоторого времени удерживал, продолжая давать непонятные вещества. - Мой голос становился уверенней с каждым звуком, срывавшимся с губ, пока последние слова не загремели на весь зал приговором: - Этот мерзавец удерживал меня силой, игрался, словно я была дешевой куклой для избалованного мальчика.
- Ваша честь, мне нужен небольшой перерыв, чтобы переговорить с моим клиентом. - Адвокат Лескова повернулся к судье. - Прошу десять минут.
- Хорошо. Перерыв десять минут.
Я выдохнула и бросилась к Марку почти на грани срыва. Брат обнял меня и что-то успокаивающе зашептал, но я ничего не слышала - мой взгляд был прикован к Лескову, который внимательно слушал своего адвоката и что-то односложно отвечал ему. Заметив мой взгляд, оба посмотрели в нашу сторону и зашептались еще активнее.
Я пожалела, что позволила Марку оставить Стаса в машине. Сейчас мне бы не помешала его поддержка и тепло. Почему-то именно рядом с ним боль перед прошлым отступает, словно улыбка Торохова, его смех, его голос являются щитом или стеной, которая отгораживает меня от всех неприятностей и проблем. Черт, только рядом с ним я стала собирать себя по кусочкам, заново отстраивать прежнюю Соню Корнееву. Так странно... Человек, из-за которого я превратилась в циничную стерву, из-за которого я обозлилась на весь мир, вдруг превратился в самого родного и дорогого. В человека, которой сделал из меня сильную, уверенную девушку.
Торохов дважды перевернул мой мир с ног на голову. Дважды ворвался в мою жизнь яростным вихрем, вышвыривающим весь хлам из мое души. И теперь я не представляю, как жить без этого постоянного шторма в груди.
Я должна быть сильной, хотя бы здесь, перед лицом своего самого страшного врага. Именно поэтому, когда судья вернулся с перерыва и объявил о возобновлении слушания, я спокойно вернулась к трибуне и абсолютно хладнокровно рассказала все подробности своего общения с лесковым. Рассказала о таблетках, которые он подсовывал меня под видом лекарства, об угрозах, ударах. Рассказала об изнасиловании, не обращая никакого внимания на шепот за спиной.
Аркадьев слушал, не перебивая, не влезая в мой рассказ с вопросами, будто откладывая пакость напоследок. И я не ошиблась - стоило мне закончить, он тут же задал вопрос:
- Вы в курсе того, что у вашего брата когда-то были разногласия с моим подзащитным на почве их бизнеса?
- Да. - Я отреагировала спокойно, потому что была готова к этому вопросу. - Но если вы хотите сказать, что я начала общаться с Лесковым из-за мести брата, то вынуждена вас разочаровать - это не так. Я не знала о знакомстве Марка с этим человеком до... До того момента, как он и еще один человек не вытащили меня из клуба Лескова в бессознательном состоянии. Так что мои обвинения в сторону вашего подзащитного никак не связаны с Марком.
- Позвольте с вами не согласиться.
- Ваше дело. - Я пожала плечами. Мне было плевать на то, что говорить этому мерзкому человеку, защищавшему самую мерзкую мразь на земле. Он смотрел на меня, как на грязь под ногами, тогда почему я должна относиться к нему с уважением? - Если ваш тупой мозг считает, что мне есть смысл врать о самой омерзительной вещи на земле, то это ваше дело. Я просто хочу, чтобы этого козла засадили за решетку и он гнил в тюрьме многие годы. И я прекрасно знаю, что мои слова об изнасиловании не сыграют сейчас никакой роли, потому что я здесь для того, чтобы засвидетельствовать наличие наркотиков в жизни Лескова. Но мне плевать. Люди должны знать, что это за гнида.
- Свидетель, - судья грозно посмотрел на меня, но я не верила в его беспристрастность, уж слишком много одобрения было в его глазах, - я вынужден сделать вам замечание. Воздержитесь от оскорблений в зале суда.
- А я уже закончила.
И я горжусь собой.
ЭПИЛОГ
Три недели спустя.
- Малыш, ты собираешься сегодня оттуда выходить? - стук в дверь вырвал меня из оцепенения и, вздрогнув, я оторвала взгляд от своего отражения в зеркале. - У меня есть новости для тебя.
- Иду. - Нервно закусила губу, закрыла воду и вышла из ванной, сразу же попав в объятия Стаса.
- Звонил Марк. Он едет к нам из суда. Сегодня вынесли приговор Лескову.
- Да? - рассеянно откликнувшись на слова любимого, я продолжала витать в своих мыслях. - И сколько ему дали?
- Девять с половиной лет с полной конфискацией имущества. - Стас внимательно посмотрел на меня, заботливо убрав упавшие на лоб волосы. - Ты не заболела?
Синие глаза просто сияли заботой и тревогой. Сглотнув, я помотала головой:
- Нет... То есть да. Вернее, не совсем.
- В смысле? - Торохов недоуменно нахмурился. - Что случилось.
Я мягко высвободилась из его объятий, отступив на шаг назад, и раскрыла ладонь, явив свету предметы, которые все это время судорожно сжимала. Стас растерянно посмотрел на мою руку, потом перевел взгляд на лицо, словно спрашивая подтверждения. Я кивнула.
- Охренеть. - Он отшатнулся в сторону, взъерошив до боли знакомым жестом волосы. - Это же пи**ец!
Стало вдруг холодно. Босые ноги мгновенно заледенели, как и руки, но я продолжала стоять с раскрытой ладонью, на которой лежали четыре теста на беременность. И каждый с двумя полосками.
- Я понимаю, что сейчас не время... - Я поджала губы, резко замолчав, потому что голос предательски дрожал. - Наверное, ты захочешь, чтобы я сделала аборт?
Торохов некоторое время стоял молча, не отрывая взгляда от моей ладони. А у меня внутри все оборвалось. Я никогда не пойду на аборт, значит наши дороги снова расходятся.
- Ты действительно дура или притворяешься? - хриплый голос парня прервал мои мысли на моменте захлопывания двери с чемоданом в руке.
- В смысле?
Я удивленно захлопала глазами, потому что ответом мне был громкий и счастливый смех.
- Торохов, с тобой все в порядке? Может, врача вызвать? - Я даже попятилась от него на всякий случай.
Не переставая смеяться, парень подошел ко мне и прижал к груди, целуя в макушку.
- Я просто представил лицо твоего отца, когда мы сообщим ему, что нам просто необходимо пожениться. Гораздо раньше того времени, что планировал он.
- Ты серьезно? - в носу защипало, и я пару раз украдкой шмыгнула им.
- Естественно. Я люблю тебя, дурашка моя, - он нежно взял меня за подбородок и заглянул в глаза. - И малыша нашего тоже люблю.
- Господи, Торохов, ты превратился в настоящего романтика.
- Ну и хрен с ним. Собирайся, поедем радовать твоего отца перспективой стать дедушкой в скором времени.
- Тогда нужно заехать в магазин за бутылкой коньяка, - я чмокнула его в нос и пошла одеваться.
Спустя минуту услышала его ответ:
- Не-е-ет уж, такое дело тянет на две. С половиной.
P.S.
Она смотрела на дверь его квартиры, как на врата ада. Ненавидела себя, ругала за трусость, но не могла набраться сил и позвонить. Не верила ему. Не верила себе.
Но знала, что другого выхода нет.
Палец мягко нажал на кнопку звонка и сердце сразу же ускорило бег. Она словно горела заживо. Превратилась в мотылька, который радостно летит навстречу своей смерти в ласковых, игривых, жарких объятиях огня.
Дверь распахнулась.
- Арина? - Марк с наигранным удивлением смотрел на нее, даже не скрывая довольную улыбку. - Не ожидал уже тебя снова увидеть.
- Не ври. У меня нет выбора, и ты это прекрасно знаешь. Я согласна.
Темные глаза довольно блеснули.
- Ну заходи. Обсудим детали за бокалом вина.
'Господи, дай мне сил это перенести'. Она шагнула в квартиру, понимая, что отступать поздно.
КОНЕЦ
сентябрь 2012 - март 2014