— Вижу, что ты пришла в себя, — слышится его грудной, разгоняющий по телу мурашки голос. — Это хорошо.
Молча наблюдаю за тем, как незнакомец проходит вперёд, держа в руках поднос с едой и кружкой чего-то горячего, судя по пару, собравшемуся сверху. По мере его приближения к тумбочке возле кровати, моя спина ещё сильнее вжимается в стену за собой.
— Да не трясись ты так. Я ничего тебе не сделаю. Вот, поесть принес.
В знак доказательства своих слов кивает на тарелку, полную картошки и мяса. Меня начинает мутить только от одного вида, а когда до рецепторов доходит запах, то я резко закрываю рот рукой.
— Что? — мужчина недоуменно смотрит на еду, а затем наклоняется и принюхивается, пытаясь определить причину моей реакции. — Все свежее, только что из духовки. Ты не ела несколько дней, пока была в отключке. Поэтому и тошнит.
— Как несколько дней? — моя бровада улетучивается после его слов, заставляя немного податься вперёд. — Как это несколько дней?!
— Обычно. Ты валялась овощем четыре дня. Уже несколько врачей успели здесь побывать.
Мое сознание раскололось после осознания этого факта. Четыре дня. Четыре, мать его, дня!
— Но… Как это возможно? Как я здесь оказалась? Кто вы такие?
Незнакомец задумчиво потёр подбородок, а затем перевел на меня взгляд своих темных, как ночь, глаз. На безымянном пальце блеснуло кольцо, на мгновение отвлекая мое внимание.
— Ты ничего не помнишь?
— Что я должна помнить?
— Тиффани, — мужской голос немного оборвался, — ты помнишь, что случилось до того момента, как ты оказалась здесь?
— Я… Я…
Хватаю губами воздух, словно рыба, выброшенная на сушу, но не могу и слова вымолвить. Нервно дёргаю головой в сторону и отворачиваюсь, силясь напрячь память. Больница, погром, меня забирают в поместье, Киллиан уезжает, вечеринка в честь дня рождения Ричарда и… Пусто. Дальше только пустота.
Снова встречаюсь глазами с мужчиной напротив. Он по взгляду все понимает. Как-то невесело улыбается и встаёт, оставив поднос на тумбе.
— Поешь, тебе нужно. Чуть позже ещё раз придет врач и осмотрит тебя.
— Подождите! — вскакиваю с места, видя, как он отправляется к выходу. — Объясните мне, что происходит, черт возьми?! Почему я заперта здесь как пленница? Что это за игры?! Если это мистер Петтифер, так мой срок ещё не вышел! У меня был ещё почти месяц! — не осознаю, как громко кричу, ещё больше раздирая обезвоженное горло. Это причиняет мне боль, но она не сравнится с тем, какой адовый кратер сейчас развернулся внутри. — Скажите мне, ради всего святого, почему я здесь? Пожалуйста…
— Я не могу, Тиффани. Нет полномочий.
— Но…
— Поешь и отдохни. Ты все узнаешь, но только тогда, когда придет время, — мужчина подходит ближе к двери, но когда видит, как я из последних сил сдерживаю слезы, с натиском сжимает кулаки и опускает голову. — Я правда не могу тебе ничего рассказывать.
— Сколько меня здесь будут держать? — выплевываю слова, борясь с едва сдерживаемой лавиной истерики. Господи, Киллиан… Он же там с ума сходит… Боже… — Я… Я в заложниках?
— Нет, Тиффани. Ты не в заложниках. Ты находишься там, где безопасно.
Едкий смешок вырвался из моего рта, разрезая пространство комнаты звонким гулом.
— Вы не ответили на мой первый вопрос: сколько меня здесь будут держать?
— Столько, сколько потребуется. А теперь отдыхай, — незнакомец в два широких шага преодолел оставшееся до двери расстояние и перед тем, как закрыть дверь, тихо бросил напоследок: — книги в тумбе. Мы подумали, что тебе пригодятся.
После чего я снова осталась одна.
Глава 6
Breathe — Fleurie, Tommee Profitt
Николас
Словно заторможенный смотрю то на монитор, то на братьев. Перевожу остекленевший взгляд с такого же застывшего Чарли на старшего Хоггарда. И то, что я вижу в его глазах, меня разрывает пополам.
Киллиан резко отрывает руки от стола, на котором расположился небольшой экран, после чего пулей вылетает из этой душной и в момент ставшей тесной комнаты. Намереваюсь броситься следом, но рука Чарли преграждает мне путь.
— Оставь его, Ник.
— Но…
— Не надо, — Чарльз останавливает тяжёлый взгляд на непроницаемом лице Карима. — Присмотришь за ним?
Мужчина коротко кивает и выходит следом, оставляя нас вдвоем. Практически осязаемое гнетущее молчание повисло в воздухе, пока каждый переваривал увиденное.