– Не просто огорчить! Я боюсь разбить ей сердце!
– Хорошо, пусть так. Но не получится ли так, что, найдя девочку, мы разобьем сердце и ей, и ее приемным родителям? И опять же Маша? Что будет с ней?
– Маша при любом раскладе останется с нами.
– А мать? Неонила?
– Ее больше нет.
Кристина почувствовала, как по коже побежали мурашки. У Тимура глаза расширились.
– Что? – переспросил он и приподнялся в кресле, опершись ладонями на стол и сделавшись похожим на вопросительный знак.
– Да нет, все с ней в порядке! Я не так выразился. Дал ей денег и отправил подальше. Она тетка вполне адекватная. Ну не повезет же она Машку в свой Тучекукуевск! И по поводу первой части вопроса… Скажем так. Я тоже человек адекватный. Если моя настоящая дочь счастлива, я лезть в чужую семью не буду.
– Точно?
– Железобетонно.
– Хорошо, – Тимур одобрительно кивнул. – Нам все равно нужно будет поговорить с твоей женой. Да не мотай головой! Все будет предельно деликатно. Ты няньку взял новую?
– Пока нет.
– Ну и отлично. Значит, на роль делательницы уроков возьмешь нашего человека. – Тимур перехватил скептический взгляд, брошенный Тарасовым на Кристину, и поспешил успокоить клиента, – есть у нас профессиональный педагог. Заодно выяснит кое-какие моменты.
– Хорошо. Вот телефон моей жены, – Прохор достал из кармана визитку, написал на ней номер и протянул Тимуру (с Кристиной он по-прежнему предпочитал не контактировать), – пусть позвонит. Я предупрежу.
– А к тебе подойдет наш человек. Договорились? Подготовь, пожалуйста, что у тебя есть по Неониле. Надеюсь, у тебя есть ее адрес, телефон, фото, – сказал Тимур.
– Телефон есть, только он отключен. Адрес? Не нужен был мне ее адрес, она же у нас жила. И фото… Зачем, спрашивается, мне фото няньки дочери? Хотя в офисе есть ксерокопия ее паспорта… Сейчас позвоню, чтобы кинули мне на почту, и сразу вам перешлю.
Выбрав нужный номер, он приложил трубку к уху, какое-то время молча слушал, мрачнея с каждым словом невидимого собеседника.
– Что за черт! – наконец сказал Тарасов. – Они же должны были не раньше конца недели появиться! Куда подевалась пресловутая немецкая пунктуальность! А куда охрана смотрит? Если не могут справиться с этим клоуном, пусть вызывают полицию! – Послушал еще немного, потом сказал: – Пусть ждут. Дай им чаю, кофе, сама знаешь, чего еще. И да, срочно скинь мне все, что у нас есть по Фроловой. Неониле Фроловой. Как это, кто такая? В кадрах спроси. И срочно. Нет, сначала Фролова, потом кофе с чаем и полиция. Давай, я жду!
Тарасов недовольно сунул телефон в карман пиджака и пояснил:
– Немцы приехали, поставщики. Нужно срочно бежать. А под офисом придурок один местный устроил пикет. Позорище! Документы Неонилы я сейчас перекину, – он кивнул Тимуру, – а человек ваш завтра пусть подходит. Прямо с самого утра, хорошо? Или лучше, чтобы наверняка, где-то в районе часа. В обед. Можно будет спокойно поговорить на нейтральной территории. Что с оплатой?
Тимур назвал сумму.
– Хорошо, присылай счет, я сегодня же оплачу. Найдете мою дочь – получите столько же.
– И кто же у нас будет учить уроки с двенадцатилетней девочкой? – поинтересовалась Кристина, когда Тимур, выходивший проводить клиента, вернулся в переговорную.
– Этим займется Ася, – сказал он.
– Ася? Не уверена, что она согласится…
– Зато я уверен, что ты сможешь ее уговорить.
– Я?
– Я позвоню Ивану, а ты займись Асей. Думаю, у тебя найдутся аргументы, которые убедят ее присоединиться к нашему расследованию. Часа хватит? Приглашай ее к двенадцати. Нужно решить, что и как мы будем делать.
В то, что Ася согласится участвовать в расследовании, Кристине верилось с трудом – уж слишком свежи были воспоминания о слезах, перемежавших Асин рассказ о поисках хозяина собаки[4].
Глава 5
Решив, что для начала неплохо бы встретиться где-нибудь за пределами офиса, Кристина набрала номер подруги. Быстрая на подъем Ася пообещала в течение часа прибыть в кафе, находящееся неподалеку от «Кайроса». Кристина воспользовалась запасом времени, чтобы придумать несколько безотказных аргументов, но стоило ей посмотреть на подругу, как все заготовки мигом забылись. Потому что Ася была грустной и задумчивой. Если откровенно, то грусть и задумчивость были постоянными спутниками меланхоличной Аси. Но были они легкими и мимолетными, словно тень от июльских облаков. Подул ветерок – и снова сияет солнце. Но сейчас скорбные складки на переносице вызывали в памяти осеннее небо. К тому же Ася сменила прическу – французская коса, заплетенная с макушки и заканчивающаяся на шее бубликом, делала ее старше, серьезнее и подчеркивала несчастное выражение бледного, без грамма косметики, лица. К груди Ася прижимала крошечную замшевую сумочку. Рыжая с черными заклепками, она походила на маленькую собачку. Кристине невольно вспомнился оставленный в офисе портфель. Никогда в жизни она не купила бы себе такую непрактичную вещь. Ну что в ней может поместиться – телефон, немного косметики и денег? А все остальные, необходимые для жизни вещи – бумаги, ежедневник, ноутбук – куда прикажете засунуть? «Хотя, может быть, это признаки профессиональной деформации», – подумала Кристина и, подвигая подруге меню, спросила: