— Тихо! Все хорошо! — услышала я голос Северуса. — Все в порядке!
Меня тут же устроили в кресле. Появился поднос, обильно уставленный едой, чайник и чашки. Бокал красного вина. Колдомедики захлопотали, накладывая на меня диагностические чары.
— Невероятно! — пробормотал Барти.
— Я пока не успела разобрать значение всех букв, — сказала я, отпивая вина.
— Ты говорила на этом языке, — сказал Северус, — понимаешь? Говорила! Господа, думаю, всем не помешает выпить.
Дед с благодарностью принял бокал с коньяком.
— Надо срочно взять воспоминания! — Джонс не стал отвлекаться. — Прошу вас!
Я послушно перелила воспоминания во флакон. Их тут же скопировали гоблины.
Пластины были убраны в шкатулку. Гоблины и Джонс упаковывали записывающие кристаллы.
— Что ты чувствовала? — спросил Барти.
— Тепло и пульсацию. А как это выглядело?
— Твое тело парило над ковром, — ответил он, — а потом тебя и Северуса окутал светящийся кокон. Мы слышали только твой голос.
Ни фига себе…
Впрочем, разговоры совершенно не мешали мне утолять зверский голод.
— Это не может быть опасным? — спросил дед.
— Не думаю, — ответил Джонс, — приборы показали, что это защита. Очень сильные защитные чары. Надо будет уточнить, где именно были найдены эти пластины.
— Защита? — переспросила я.
— Как интересно, — покачал головой Барти. — Прямо нечто невероятное. Никогда не слышал, чтобы, просто читая заклинание, без ритуала и использования артефактов, можно было создать или вызвать что-то настолько сильное.
— Возможно, сами пластины являются артефактами, а заклинание их просто активизирует, по принципу того же порт-ключа, — задумчиво проговорил Джонс. — Хотя и немного странно, что текст прямо на них написан. Но это все — лишь предположения, мы еще слишком мало знаем, чтобы делать выводы.
— Когда можно будет провести следующий сеанс? — спросил один из гоблинов.
— Не раньше, чем через три дня, — ответил колдомедик. — Никаких признаков истощения я не обнаружил. Но нужно проявлять осторожность.
Гоблин кивнул. Я тоже была не против немного отдохнуть. Пока не было желания еще глубже погрузиться в древнюю тайну. Было ощущение того, что я узнала или получила столько, сколько было нужно.
Северусу вручили инструмент и набор котлов, а мне протянули небольшую шкатулку, в которой оказалось изумительное по красоте ожерелье из довольно крупных изумрудов, оправленных в белое золото. Полюбовавшись, я передала шкатулку деду, чтобы он забрал ее домой. Такой вещи нечего делать в Хогвартсе. Северус был счастлив.
— Тогда до встречи через три дня, — сказал Джонс.
И нас наконец оставили одних.
— Можно я переночую у тебя? — попросила я.
— Сам хотел это предложить, — оторвался от новенького инструмента Северус, — мало ли что. Воздействие этих штук могло быть и не очень явным. Будет лучше, если рядом с тобой буду я. Давай, доедай. Потом прими ванну и ложись.
Я кивнула. Рядом с мужем мне было комфортно, я чувствовала себя в полной безопасности. К тому же меня немного беспокоила сегодняшняя медитация. Очень уж это отличалось от того, что происходило обычно. Как бы у меня не образовалась связь еще с одним артефактом. Хотя, это вряд ли. Все-таки я отличалась от тех, кто создавал эти пластинки.
Долго нежиться в ванне я не стала. Устроилась в постели. Здесь я еще не ночевала. Сама кровать была удобной, одеяло легким и теплым. Вскоре я уже дремала.
— Спишь? — послышалось через некоторое время.
Я потянулась под одеялом.
— Думала, что ты проведешь ночь с новыми котлами.
— Интересные у тебя представления о своем муже. Но инструмент и котлы потрясающие. Давно хотел такие, но уж очень они дороги. Моя благодарность Барти, что он выторговал их у гоблинов, не знает границ. А еще больше я благодарен тебе. Нагло пользуюсь твоим талантом.
— Пользуйся, — согласилась я, — на инструмент и котлы я согласна.
Он сел рядом.
— Может, дать тебе зелье сна без сновидений? Вдруг связь сохранилась?
— Не думаю, что это выход. Но если что, ты же меня вытащишь?