Я позвала Дилли и велела ей подпевать. Не удивлюсь, если моя сиделка тихонько наложила на свое кресло заглушку. Потому что это было по-настоящему страшно. Интересно, какие тут у нас чары, и слышат ли мои мужчины, что твориться в спальне? Вот пусть и слушают. Выбрала я романс «Очи черные», который и исполняла со всем надрывом и подвываниями, характерными для псевдоцыганщины. Рядом тоненько выла Дилли, иногда попадая в такт.
Так и есть, раздался громкий топот, двери распахнулись, и в комнату ввалились все трое.
— Вы сгубили меня, очи черные! — провыла я. — Унесли на век мое счастие!
— У-у-у-у-у! — вторила мне Дилли.
— Что случилось?! — в ужасе спросил дед.
— Мы поем, — ответила я, — Дилли, давай еще. Как грустно, туманно вокруг… Тосклив, безотраден мой путь…
— Мерлин! — простонал дед. — Я уж думал, тебя тут убивают!
— Скорее кое-кто нас добьет, — пробормотал Барти, — Гермиона, может быть, не надо, а?
— Тебе не нравится, как я пою? — «обиделась я».
Все тактично промолчали. Изверги!
— Ну, как хотите, — пробормотала я, натягивая одеяло на голову.
Мои мужчины еще немного потоптались на пороге и удалились. Сволочи…
Вечером, после того как я выпила все зелья, Северус долго смотрел на меня.
— Можно будет попробовать завтра выбраться в оранжерею, — предложил он, — я сам тебя отнесу. Думаю, что в кресле ты вполне сможешь посидеть.
— Спасибо! — вздохнула я. — Только ты меня понимаешь.
Он осторожно положил мне руку на живот.
— Надеюсь, ты не злишься из-за всего этого на детей?
— Конечно, нет, — сказала я, — это было бы глупо. Просто так все совпало. Они родятся, и все будет хорошо. Если бы было можно ускорить время…
— К сожалению, это не в нашей власти, — ответил он.
Еще не хватало, чтобы кто-то думал, что я буду злиться на детей. Я ведь отлично знала, на что шла. Если уж на кого и злиться, то на гадов, которые меня похитили. Если бы не они, то мне максимум запретили бы варить некоторые зелья, летать на метле и отрабатывать боевые заклинания. Гуляла бы в парке, сидела в библиотеке. И не испытывала желания делать гадости окружающим.
— У меня нет чувства умиления и всепоглощающей любви, — тихо сказала я, — я их вообще никак не ощущаю, ведь еще так рано. Но злиться на детей я не буду. И на тебя тоже. И на деда с Барти. Я злюсь на саму ситуацию.
Северус кивнул.
— Я не чувствую себя использованной, — продолжала я, — в смысле, не чувствую, что являюсь только телом для вынашивания наследников. Я понимаю, что вы все переживаете за меня. И я очень хочу, чтобы все прошло хорошо. Ну, будут некоторые проблемы, но ведь у волшебников больше возможностей справиться с последствиями.
— Надеюсь, что ты себя не уговариваешь, — сказал Северус.
Я пожала плечами. Нет, это были не уговоры. Он устроился в кровати, я тесно прижалась к нему.
— Я очень рада, что эти малыши от тебя, — тихо сказала я, — ты будешь замечательным отцом. А дед — сумасшедшим прадедушкой. Барти, наверное, растеряется, но потом справится. И не придумывай всякую ерунду.
— Откуда ты знаешь, что я придумываю? — тихо спросил он.
— Я чувствую.
Меня прижали к себе еще теснее. И кто тут у нас нервный беременный? Да уж…
На следующий день меня бережно, как хрустальную вазу, снесли вниз и устроили в кресле. Сзади семенила Дилли с пледами и подушками. И миссис Крофти. Мерлин, как же хорошо выбраться из комнаты! И плевать на пуховые подушки, скамеечку под ногами и пледы.
Наша оранжерея превратилась в окультуренные джунгли.
Чары, наложенные специалистами, держались изумительно. Деревья оплетали лианы, с которых свисали яркие цветы. Прекрасные орхидеи слегка светились в полумраке. А вот мраморный бассейн был ярко освещен. В нем резвились разноцветные рыбки.
— Как тут хорошо! — восхитилась миссис Крофти. — Что значит, дом на Источнике стоит. У меня муж садоводством увлекается, он хорошо знает. Я такие цветы только на картинках видела.
Северус устроил меня с максимальным комфортом и ушел в лабораторию.
— Будете переводами заниматься? — спросила миссис Крофти. — Хотите, я для ваших малышей кофточки свяжу? Я специальные чары знаю, чтобы одежка одну температуру поддерживала. Это важно для маленьких. А навредить я не могу, не волнуйтесь, мы особую клятву даем. И вам отдельно могу поклясться.
— Наверное, надо и мне что-то связать, — задумалась я, — или сшить. Хотя я не умею.
— Научиться этому можно довольно быстро, — сказала миссис Крофти, — а вязание хорошо нервы успокаивает. Но если вы сомневаетесь, то я для вас сделаю, а потом помогу вашему мужу зачаровать. От вас только капелька крови понадобится.