— Что, черт возьми, я должна делать с футбольной командой, Майлз?
Он выглядел смущенным.
— Это риторический вопрос?
Моя голова опустилась, и я начала смеяться. Затем потерла виски.
— Даже не знаю.
— Могу я называть вас Александрой? — осторожно спросил он.
Я подняла подбородок и кивнула. Я так устала. Возможно, Майлзу было бы все равно, если бы я опустилась на пол и вздремнула. Возможно, у Майлза был ксанакс, которым он мог бы поделиться со мной. Может быть, у Майлза в столе была водка, с которой я могла бы прогнать ксанакс.
— Элли подойдет.
— Я бы посоветовал вам позвонить помощнице вашего отца, Джой, завтра утром. У меня есть ее номер телефона, и, возможно, она сможет кое-что объяснить. — Он сочувственно улыбнулся. — К сожалению, ваш отец не оставил письма или записки с дополнением. Мне жаль, что не могу дать вам больше ясности, но он не объяснил нам своих действий, и в наши обязанности не входило спрашивать.
Я сосчитала до десяти, все время глубоко дыша.
— Итак… это, это наследование команды, часто такое случается?
Майлз тщательно подумал, прежде чем ответить.
— Хотя ваш отец является единственным владельцем команды, которого мы представляли, я знаю, что по состоянию на две тысячи пятнадцатый год все было сделано законно. Налоги на покупку команды невероятно высоки. То, что он передал команду в семейный траст, было разумным выбором. Закон о безотзывном трасте позволяет владельцам гарантировать, что команда останется в семье и не создаст финансового бремени для лица, вступающего во владение.
— О, хорошо, — тихо сказала я.
Мое сердце было похоже на ржавое жестяное ведро за грудиной, неуклюжее и бесполезное. Последнее коммерческое предприятие, в которое я влезла, провалилось в течение года — ювелирная линия, в которую я вложила значительную сумму денег, — и разговор, который у меня был с отцом после этого, состоял в том, что он оплакивал тот факт, что я не могла найти то, в чем преуспела, что-то стоящее и это изменило ситуацию.
И теперь я владела группой людей, которые бросали кожаный мяч за миллионы и миллионы долларов.
Я начал смеяться. Моя голова откинулась назад, звук вырвался из глубины моего живота, громкий и наполненный. Я вытерла глаза, когда слезы от смеха начали стекать по лицу.
Бедный Майлз в ужасе смотрел, как смех перешел в глубокие сотрясающие тело рыдания. Я пережила телефонный звонок по поводу моего отца, перелет домой и похороны, не пролив ни слезинки.
Теперь я не могла их остановить. Когда я прижала руки к лицу и наклонилась вперед, пытаясь унять дрожь в плечах и то, как мои щеки неизбежно становились ярко-красными от нахлынувших эмоций, он прочистил горло. Я посмотрела сквозь пальцы и увидела, как он наклонился вперед, чтобы протянуть мне носовой платок.
Жалобно всхлипнув, я протянула руку и забрала его у него, вытирая под глазами и пытаясь выровнять дыхание.
Внутри меня все перемешалось в непонятном беспорядке. Гнев, растерянность и горе. Кроме как на фотографиях, я годы не видела лица своего отца, и теперь не могла вспомнить, морщилась ли у него кожа вокруг глаз, когда он улыбался. Паника накатила беспорядочной волной.
О чем он думал? Я не могу владеть футбольной командой.
— Вы в порядке?
Я глубоко вздохнула, но почувствовала, что не смогу говорить без очередного бурного всплеска эмоций, поэтому кивнула. Когда я попыталась вернуть маленький кусочек белой ткани с синей строчкой по краям, он покачал головой.
— Пожалуйста, оставьте себе. Я настаиваю.
Все еще трясущимися руками я скомкала ткань и крепко сжала ее.
— Спасибо.
— Вам нужно что-нибудь еще?
Еще один взрыв смеха вырвался у меня изо рта, но я закашлялась.
— Только тот номер телефона, о котором вы мне говорили. Я… я думаю, он мне понадобится.
3
Люк
— Это было дерьмово. Сделай еще раз. Согни локти и разверни бедра.
У меня защемило в груди, когда я посмотрел на своего тренера по метанию, Билли. Во рту у него была неизменная деревянная зубочистка, она подпрыгивала во рту с седыми бакенбардами, когда он лихорадочно жевал.
— Я и так развернул бедра. — Мои руки были уперты в бедра. Локоть пульсировал, и я знал, что после тренировки мне понадобится массаж.
Он приподнял бровь, когда Джек Коулман, один из наших крайних защитников, подавил смешок. На Джейке, как и на мне, были легкие накладки, и мы делали повторения на тренировочном поле в спортивном комплексе за пределами Бельвью. Обычно музыка лилась из динамиков, пока мы бросали мяч снова, и снова, и снова, делая повторение за повторением, пока мы с Джеком не взмокли от пота и не были готовы убить друг друга из-за каждого пропущенного броска. Сегодня были просто звуки работы команды.