Эти двое опять переглянулись. Орлан повернул голову к Эллону и попросил: - Эллон, я не так хорошо знаю людей, как ты. Ты сможешь обьяснить Эли его заблуждение, не нанося ему глубоких душевных страданий?
- Орлан, ты зря думаешь, что люди слишком хрупки! - провозгласил нескладный демиург, потрясая руками. - Эли прекрасно понял бы и твои обьяснения. Но я рад сам рассказать Эли о том, как мы, демиурги, любим его!
- За что? - только смог спросить я.
- За то, что ты видел в нас равных себе! - торжественно провозгласил Эллон. - И не только говорил, что мы - разрушители - такие же разумные, как и все, но и был готов умереть за это убеждение!
Положим, умереть я был готов за то, чтобы разрушители не надеялись сломить нас страхом и смертью. Как необычно истолковывают твои поступки существа иной расы!
- Неужели для вас было так важно моё признание? Ведь вы - раса, которая намного старше людей. Что вам до моего отношения к себе?
- Эли, скажи, ты помнишь, почему началась война в Персее?
Конечно, я помнил печальный рассказ Грация о катастрофе, повлёкшей за собой многотысячелетнюю изоляцию этого народа.
- Да, я помню, что когда-то, очень давно, вы были созданы галактами. Ну и что? Чем вы хуже тех же ангелов или людей-кузнечиков, которые тоже были созданы галактами - их ведь тоже я и другие люди признают равными - разве что с поправкой на их уровень культуры. Но ведь вы, демиурги - высококультурный и развитый народ. Почему я не должен был относиться к вам, как к равным?
- Эли, - мягко заговорил Орлан, - галакты ведь наверняка сказали тебе, что именно мы, их бывшие слуги, виноваты в войне?
- А на самом деле, конечно, виноваты галакты? - попытался возразить я.
Эллон внезапно вновь развеселился.
- Орлан, я же говорил тебе...
- Эллон, лучше повтори всё Эли. Он уже готов обидеться на нас.
Неугомонный демиург вперил в меня свои пылающие очи.
- Слушай, Эли! Разве ты считаешь меня и своего друга Орлана идиотами?
- Нет, конечно, зачем ты спрашиваешь? - возмущенно крикнул я.
Эллон коротко хохотнул.
- А бесчувственными? Скажи, Эли, ты считаешь нас, демиургов, бесчувственными машинами?
- Да нет же, конечно! Вы такие же живые существа... ну почти такие же, по другому скроенные, но вы чувствуете и понимаете всё не хуже, чем любые разумные.
Эллон торжественно приподнял голову.
- Вот видишь, Эли, мы для тебя - не бестолковые, холодные автоматы. А как ты думаешь, наши предки, созданные галактами - отличались ли от нас?
- Не знаю. Откуда мне знать?
- А если чуть-чуть подумать, Эли? Ты ведь знаешь - мы не очень преуспели в овладении живой материей. Мы, как ты знаешь, лучше делаем механизмы, чем сажаем сады. Могли ли мы намного изменить нашу природу, живую природу, данную нам Создателями?
- По твоим словам, Эллон, получается, что нет.
- Ещё один вопрос, Эли. Скажи, разве мы, демиурги, кажемся тебе неблагодарными? Подлыми? Предателями? Мы желаем творить только зло и мерзость?
- Но ведь ещё совсем недавно у вас существовали специальные органы насаждения зла и подлости! - не выдержал я.
- Эли, если бы подлость была бы у нас в крови, в сознании, в самой нашей основе - надо ли было её дополнительно насаждать? Следить за её исполнением? Добиваться наилучшего злонравия, если бы мы были бы созданы злыми?
- Вы не могли быть созданы злыми! Галакты создавали вас в наилучших целях!
Эллон внезапно перестал сиять и как-то расслабился.
- Вот ты и сам понял, человек Эли. Наши Создатели не могли нас создать злыми. Неблагодарными. Как ты мог подумать, - вновь неожиданно загремел он, - что мы, их верные создания, поднимем на них первыми руку! Помыслим о полном уничтожении тех, кто даровал нам разум! Кто дал нам стремление к совершенству!
Эллон после короткой вспышки стремительно потух. И он, и Орлан после слов Эллона как будто поникли в своих силовых коконах.
- Простите, друзья. Я действительно, не подумал, что в рассказе галактов есть тёмные пятна. Простите мне моё недомыслие! Ведь я действительно уже хорошо был знаком с вами, демиургами - и даже не попробовал представить, смогли ли вы, мои друзья, совершить то, в чём вас обвиняли галакты. Я зря не стал расспрашивать вас о тех давних событиях. Конечно, ваша история очень далека от моего поручения, но будет намного лучше, если я сейчас разберусь со всеми оставшимимся недоговорённостями, а затем мы вернёмся к вопросу о новом оружии.
- Ты опять ошибаешься, Эли, но это не страшно, поверь. Мы для того начали разговор о давней истории, потому что она имеет прямое отношение к принципам, на которых основано наше открытие. Скажи, Эли, как ты думаешь, для чего галакты нас сотворили?