Мой друг упорно тянет меня к выходу из переулка, мне хватает сил, чтобы брыкаться и выплевывать ядовитую брань.
— О`Нил, прекрати этот цирк! Ты здесь не останешься!
— Как ты вообще узнал, что я здесь? — делаю последнюю попытку, чтобы высвободиться из железной хватки.
— Мы не общаемся, но я не слепой! — кричит он, ускоряя шаг. Я сдаюсь, единственное, что мне остается, это покорно плестись за парнем, мысленно ругая его за безрассудное поведение. Дождь усиливается, и уже через пять минут мои ноги промокают насквозь. Кроссовки от Ньюбеланс — отвратительный выбор для такой погоды!
Стелс, сжимая челюсть, бросает на меня недовольный взгляд, а затем меняет траекторию пути в сторону парка. Через несколько минут мы оказываемся под крышей беседки, и он отпускает мою руку. Я молчу, скрипя зубами, пытаясь утихомирить разбушевавшееся сердце.
— Ну, и какого черта ты там делала? — не сдержавшись, выкрикивает парень. У него явно ко мне целый вагон претензий.
— Это не твоё дело! — рычу в ответ, а он качает головой, а затем обхватывает лицо руками, словно пытаясь остудить пожар внутри.
— Окей, можешь идти, — Саймон выдыхает и отворачивается от меня. Больно. Больно от злости, что сжирает мою душу и тело. Как мы могли так отдалиться друг от друга.
— Ты так легко отпускаешь нашу дружбу? Интересно, — замолкаю, Стелс поворачивает голову в мою сторону и смотрит сквозь меня.
— Интересно, это ты надоумил свою мамашу сбагрить меня подальше? Или это идея Молли? М? Может я ей мешаю? — такое ощущение, что мной в это мгновение овладевают демоны, которым никак не заткнуться. Сердце падает к ногам, пачкаясь о землю. Я злюсь на него, меня буквально разъедает это чувство.
— Что? Что ты говоришь? — кричит Саймон, делая шаг ко мне.
— Ты глухой? Думаешь, я не знаю. Ты крутишь шашни с Хоупс. Всё ведь и так понятно. Конечно, на хрен тебе подруга, которая съехала с катушек. Все вы отвернётесь от меня рано или поздно!
— Это полный бред, Сара! — он качает головой, а затем громко выдыхает. Если бы не звук стучащих о крышу капель дождя, Стелс наверняка бы услышал как барахтается моё сердце.
— Почему бред? Ты влюблен в неё с самого детства. А ради любимых мы способны на многое, — я констатирую факт, который для меня не требует даже косвенных доказательств.
Парень наклоняет голову в бок и дарит мне непостижимый взгляд сквозь мрак, что окутал всё пространство вокруг. “Не оставляй меня во тьме” — в голове проносятся его слова, которые больше не имеют смысла.
— Глупая, я люблю тебя , — он закрывает глаза, и меня словно накрывает волна эмоций. Саймон делает шаг ко мне, а я в ступоре не могу осознать, что происходит. Его губы неуверенно касаются моих, растворяя боль внутри. Вдох, и мне становится дурно, почва уходит из под ног, и я словно падаю в бездну. Часть меня инициирует ответ на этот поцелуй. Стелс нежно проводит языком по моей нижней губе, и мои руки касаются его плеч. Осторожно, не торопясь, мы углубляем поцелуй, сплетаясь в танце безумия. Как ни странно, но я не задыхаюсь, скорее наоборот, возникает ощущение, что мои легкие как никогда наполнены кислородом. Наши языки толкаются друг другу на встречу, и от их соприкосновения по телу расходятся мелкие заряды электричества. Я испытываю невероятно сильное чувство, которого мне не постичь, несмотря на дикое желание. Его размеренное дыхание постепенно успокаивает мой пульс. Мы целуемся, и это кажется таким реальным и одновременно невозможным. Его пальцы скользят по моей талии, а затем сжимают мокрую ткань куртки, практически не задевая тела. Он явно боится меня спугнуть, потому что его прикосновения невесомы.
“Что же я творю?” — внезапно горький внутренний вопрос приводит меня в чувства, и я отстраняюсь.
— Саймон, я…
“… не знаю, что на меня нашло” …
— Тише, не говори ничего, — Стелс не дает мне договорить, — давай обсудим это позже… — он обнимает меня и я утыкаюсь шмыгая носом в его грудь. Его сильные руки держат меня так крепко, что я не в силах вырваться и произнести даже короткую фразу.
— Что ты там говорила про отъезд и мою мать? — спустя почти минутную паузу, Саймон внезапно нарушает тишину своим вопросом.
— Скоро будет суд с Хоупсами по поводу компенсации моего лечения. Мама считает, что мне нужно уехать, чтобы адвокаты не испортили нам жизнь. Они якобы будут следить за мной, — не разрывая объятий говорю и понимаю, что этого мало. Я так хочу рассказать ему всё, что произошло, чтобы наконец-то стало легче. Мне тяжело держать всё в себе. И любая недосказанность меня тревожит. Мой разум может сыграть с собственной хозяйкой злую шутку. Поэтому сделав пару громких вдохов, вываливаю остатки информации на друга: “Оказывается одним из симптомов моего расстройства является амнезия. Адвокаты Хоупсов считают, что симптомы проявлялись и раньше, и могут этим воспользоваться. Твоя мама сегодня попросила меня уехать, когда тебя не будет. А ещё эта ненормальная Элли сказала, что ты отказался от иска и не будешь давать показаний на моем суде. “
— Сейфорт всё переворачивает. Я отказался от своего иска, потому что Хоупсы не смогут компенсировать твои расходы и мои одновременно. Твоё лечение важнее, это было моё решение, и мама, естественно, им недовольна. По поводу твоего отъезда я ничего не знал… А вот адвокаты Райана решили, что у тебя амнезия из-за меня… — Стелс виновато выдыхает в конце, но я не понимаю, при чём тут он. Поднимаю голову и пытаюсь отыскать его взгляд, но он смотрит в сторону.
— Помнишь тот день, когда мы проникли в помещение охраны в школе?
— Да.
— Мы слышали чей-то голос, мне тогда показалось, что это Райан. Я не мог поверить своим ушам… И когда после больницы все давали показания, — Саймон замолкает.
Обнимаю его крепче, пытаясь мысленно поддержать. Моему другу тяжело договорить, но что бы это ни было, у меня не будет к нему никаких претензий.
— Я сказал, что ничего не слышал. Понимаешь? Меня убивало чувство вины… Я уже на той вечеринке понимал, что это Райан, но мне не хотелось в это верить, — его голос дрожит, и эта боль передается мне через кожу. — Прости меня, — добавляет парень и, избегая взгляда, кладёт голову на моё плечо.
— Поэтому адвокаты считают, что у меня амнезия? — поглаживая парня по спине холодными ладонями, интересуюсь, чтобы открыть завесу тайны окончательно.
— Да. Ещё наши показания расходились в моменте, когда Бобби Тёрнер приносил нам воду в подвал. Ты была практически в отключке, — добавляет он. — Ты простишь меня?
— Глупая не я, а ты. Мне не за что тебя прощать, — и это правда, я ведь сама защищала Анну и не пошла в полицию только из-за неё. Я помню то смятение в душе, которое не передать словами.
— Кажется дождь заканчивается, — Саймон отрывает голову от моего плеча и смотрит по сторонам. — Пойдем домой, а то ещё заболеешь.
Я смотрю на его лицо и он мне кажется таким родным. Простая фраза, но в ней столько заботы и тепла. Хочется кусать губы, на которых до сих пор остался вкус того поцелуя, который окончательно поверг мою жизнь в пучину хаоса.
***
Вернувшись домой, даже не успеваю зайти на кухню, как бабуля хватает меня за руку и тащит на второй этаж в ванную комнату. Только и успеваю поймать недоумевающий взгляд Саймона. Не понимаю, как успевает захлопнуться дверь за мной, и бабушка достает из кармана махрового голубого халата коробочку с тестом на беременность. Блин, я же совсем забыла!
— Я купила четыре на всякий случай, — кажется, что она стебет меня за трусость, или я что-то не догоняю.
Беру в руки коробку и распаковываю, а затем читаю инструкцию, написанную словно для слабоумных. Бабушка даже не думает уходить. Хм. И как же я, простите, должна писать в её присутствии.
— Ба, иди в мою комнату, я через несколько минут приду, — она фыркает и за мгновение исчезает за дверью, которую лучше запереть.