— Сара, спускайся! Обед готов, — с первого этажа доносится голос бабушки.
Блин, как же я хочу есть!
В быстром темпе переодеваюсь и лечу на кухню, попутно чуть не сшибаю Саймона с ног. Он по доброму усмехается, заметив мой безумный взгляд. Оказавшись в храме домашней еды, присаживаюсь на своё законное место. Руни и мама уже за столом и что-то бурно обсуждают. Мне не очень интересно, ведь мой желудок уже скрутило от аромата тушеного мяса с овощами. Ням-ням! Стелс занимает место рядом со мной. Бабушка торопливо накрывает на стол, первую тарелку и приборы она заботливо ставит напротив меня. И вот он момент, которого я жду уже целых пять минут! Налетаю на блюдо, жадно забрасывая вилкой кусок мяса в рот.
— Остальных не подождёшь? — вдруг насмешливо интересуется Саймон. Руни, вытаращив на меня глаза, отрывается от разговора с моей мамой.
— Фто? Я есь хотю… — бормочу неразборчиво с набитым ртом.
— Приятного аппетита, обжора! — усмехается мой друг. Закатываю глаза, продолжая уплетать самую вкусную еду на свете.
— Саймон, ты не хочешь сегодня переночевать у нас? — по логике вещей этот вопрос должна была задать Миссис Стелс, но он звучит из уст моей мамы. Кажется, она хочет наладить его отношения с матерью, но парень не отвечает. Руни заметно начинает нервничать, ёрзая на стуле.
— Конефно офтанется, — решаю за друга, чтобы хоть немного разрядить обстановку. Стелс молча кивает, ковыряясь вилкой в полной тарелке, а затем начинает хихикать.
— Сара, не говори с набитым ртом! Это не прилично, — причитает бабуля, садясь за стол. Мама мягко улыбается, наблюдая за тем, как дочь уплетает за двоих. Я не чувствую себя глупо, поели бы они месяц больничную еду.
***
Вечер. Я уже лежу в кровати, вдоволь набив желудок таким же сытным ужином, как и сегодняшний обед. Руни и мама уединились в своей комнате, а бабушка срулила на свидание. Саймон остался у нас, но после ужина засел за уроки. У него завтра тест по социологии, и ему нужно готовиться. Время пробежало быстро, и, оставшись наедине, я достала дневник, подаренный мамой. Удобно устроившись в постели, листаю страницы, думая с чего бы начать. В календаре ставлю отметку на дате зачатия — 14 марта 2008 года. Этот день мне запомнится надолго. Тогда я попала в лечебницу из-за галлюцинаций. Похоже, что у моей судьбы весьма скверное чувство юмора, раз она решила именно так распорядиться этим днём.
Прошло два месяца, всего два месяца, и сколько проблем свалилось на мою больную голову за это время. По крайней мере, сейчас в моих мыслях намного больше позитива, чем было 14 марта 2008 года. Но мне как-то не хочется, чтобы мой ребёнок знал, в какой период моей жизни он был зачат. Пожалуй, не буду рассказывать ему всех обстоятельств. Это станет моей первой родительской тайной.
Заполнив парочку страниц, откладываю дневник в сторону. Мне хочется пить. Встаю с постели и иду на кухню, чтобы утолить жажду, и желательно какой-нибудь гаденькой водичкой наподобие Pepsi, пока мама не видит.
Проходя мимо гостиной, замечаю, как Саймон залип с учебником, совершенно погрузившись в мир социологии. Он ненавидит гуманитарные предметы, поэтому могу поспорить, что ему приходится заставлять себя читать “этот бред”, чтобы сдать “чёртов” тест.
Зайдя на кухню, открываю холодильник и начинаю шарить глазами по полкам. Pepsi нет, но есть Fanta. Ладно, какая разница, чем травиться. Беру баночку газировки и закрываю дверцу холодильника. Глаза случайно падают на дверь во внутренний двор. И я подпрыгиваю на месте, прикрыв рот ладонью, чтобы не заверещать. Через прозрачную стеклянную вставку дверного полотна виден женский силуэт. Делаю несколько неуверенных шагов, чтобы разглядеть кто это, и затем шумно выдыхаю. Адель, блин.
Открываю дверь и приглушенно выпаливаю: “Какого хрена? Я до усрачки напугалась!”
— Почему ты шепчешь? — вопросом на вопрос отвечает Моринг. Вид у неё странный, даже немного пугающий. Волосы растрепаны, словно за ней гналась стая волков.
— У меня что-то вроде домашнего ареста… Мама не будет рада твоему позднему приходу, — почесав голову, объясняю, но потом понимаю, что Адель переводит тему, и вид у неё не очень, и снова, но в более мягкой форме интересуюсь: “Что ты тут делаешь?”
— Решила устроить очную ставку Эллисон. Ты со мной? — рыжая коварно ухмыляется, переводя своё внимание с меня на свой маникюр. Её ногти кроваво-красного цвета.
— Что?
— Переоденься, у нас мало времени, — шипит девушка, не желая слышать мои нелепые возгласы. Она подталкивает меня к коридору, чтобы я поскорее сменила пижаму на что-то более подобающее для ночной спецоперации.
— Я не пойду! — блин, как бы мне не хотелось устроить чокнутой Элли очную ставку, а лучше тёмную, мама меня убьёт. Хочу спровадить Моринг, отворяя дверь за её спиной, и жестами показывая — “вон отсюда!”
— Сейфорт была за рулем той машины, а не Майкл! И я могу это доказать, — млять, а Адель умеет уговаривать в считанные секунды даже самого упертого оппонента, с этим не поспоришь!
— Хорошо, жди здесь!
Мысленно перекрестившись, выхожу с кухни и иду в свою комнату, боковым зрением проверяя Саймона. Он за это время даже позы не поменял. Так и сидит с головой в учебнике. Чувствую укол в районе сердца, похожий на муки совести. Мне больно в очередной раз поступать так с другом, сбегая из дома, чтобы попытаться спасти Тёрнера. Ненавижу себя! Ненавижу за то, что опять поступаю гадко по отношению к Стелсу. Он ведь не просто мой друг, Саймон влюблен в меня, и от этого не становится легче. Я даже представить не могу, как ему больно каждый раз, когда его хоть и безответно, но всё же любимая девушка попадает в очередную историю. Сердце пропускает удар, когда в момент моего внутреннего самобичевания парень перелистывает страницу, а затем потирает лоб. Мне почему-то стало страшно. А что, если бы он обернулся и увидел меня, крадущуюся по лестнице с таким потерянным лицом.
Так, хватит. Адель не будет долго ждать!
Прошмыгнув в комнату, надеваю спортивные штаны и футболку. Надо прихватить с собой куртку на всякий случай. Веду себя максимально тихо, чтобы вдруг не привлечь внимание матери, которая в этот момент была в нескольких метрах от меня за стеной. Выхожу в коридор на носочках и, ступая мягко по ковролину, прохожу мимо ванной. Останавливаюсь у лестничного проёма и заглядываю вниз. Стелс переписывает что-то из учебника в тетрадь. Делаю несколько шагов по ступенькам и замираю от скрипа. Блять! Немного поморгав, понимаю, что мой друг ничего не услышал и продолжаю движение, забыв как дышать. Через минуту я на кухне, где уже зазевалась Адель.
— Ты пойдешь в этом? — указывая пальцем на штаники, усмехается рыжая. Закатываю глаза, сложив руки на груди.
— Я же не на встречу с президентом собираюсь, — фыркаю и бесшумно открываю дверь.
*** Выйдя из дома, мы прошли по внутреннему двору и повернули на улицу, ведущую к школе. Меня немного удивил этот факт, ведь был уже глубокий вечер. В школе в это время мог быть только охранник, что нам там нужно — не совсем понятно. В какой-то момент меня накрыло небольшим приступом паники. Мы ведь с Адель даже не подруги, а раньше вообще были можно сказать главными врагами. А что, если она что-то против меня задумала? Втёрлась в доверие, а теперь ведёт меня непонятно куда и зачем.
— Может расскажешь, что происходит? — не выдержав внутреннего напряжения, выпаливаю я.
— Мы идём к Эллисон, она с Софи. Они в школе, — безэмоциально отвечает девушка, перекидывая сумку с одного плеча на другое. Она будто собралась к парикмахеру, а не на встречу с чокнутой Элли. Такая спокойная, даже жутко спокойная.
— Ты думаешь Сейфорт так просто возьмёт и всё расскажет?
— Не думаю, я знаю, — она улыбается зловещей улыбкой, и меня бросает в холод.