— Моя, — буквы падают из его уст и остаются на моих губах. Они отражаются эхом в моём почти поехавшем разуме. Моя! Моя! Моя!
— Твоя, — ему не нужно подтверждение, но я должна была это сказать. В голове звучит музыка, она звучит только для нас двоих. Это музыка танца для двоих влюбленных. Этот танец не для зрителей, он наш, только наш.
Я кладу руки на его спину, сначала ощущаю ткань повязки, но затем мои пальцы встают на ноготки и царапающим движением скользят вниз. И вот я понимаю, что ногти уже скользят по коже, ещё немного и… И небольшие коготки вонзаются в эластичную кожу на ягодицах Тёрнера. Он от неожиданности открывает глаза.
— Тише! Ты же понимаешь, что я держусь из последних сил? — размыкая поцелуй, хрипит Майкл.
— Я уверена, что держаться уже бесполезно. Войди в меня. Я готова. — прошу его, или умоляю… Жалко, что не могу слышать себя со стороны.
— Потерпи немножко. Я хочу, чтобы ты ещё раз кончила, — Он сумасшедший, нет, он точно сумасшедший.
Левая рука Тёрнера отрывается от моей ягодицы и оказывается на моей груди.
Затем Майкл скручивает пальцами мой левый сосок. Это действо пробуждает во мне пошлое альтер эго. Я кусаю его за шею, затем целую место укуса. Алые следы зубов остаются на коже. Невидимые отметины на моих губах остаются в моей памяти.
— Ты мой! — моя фраза больше похожа на рык. Хищный, собственнический. Мои пальцы медленно касаются его подкаченной груди. Я осязаю каждую мышцу, каждую клетку кожи, которые так жадно хочу.
— О`Нил, ты сводишь меня с ума. Я хочу тебя. Я хочу тебя без остатка,— он словно подтверждает взаимность наших желаний. Желаний, которые давно не являются тайной. Наши желания — это аксиома, не требующая доказательств.
Майкл переводит дыхание, а затем спускается вниз. Его голова оказывается на уровне моего паха, и я сгибаю ноги в коленях. Губы Тёрнера скользят по внутренней стороне правого бедра. Я зарываюсь пальцами в его волосы. Ласкаю осторожно, перебирая пряди. Удар сердечной мышцы. Кажется, это было предчувствие. Предчувствие скорой близости. Я вздрагиваю от ощущения горячего языка, коснувшегося клитора. Затем от покусывания.
— Ах! Ещё! — Майкл не заставляет долго ждать и повторяет сладостный ритуал. — Ах! — снова звучит стон.
Его язык скользит между складками больших половых губ. Я выгибаюсь. Эти ласки доводят меня до внутреннего исступления. Тёрнер продолжает свои искусные движения, они завораживают, заставляют всё тело напрягаться — когда увеличивается амплитуда, и тихо таять — когда замедляются. Круговые ласки языком точки наслаждения встречаются мною с замиранием сердца. Они вызывают дрожь по всему телу. Моё влагалище наполняется соками. Я вздрагиваю, когда большой палец руки Майкл оказывается на моих малых половых губах. Он прижимает его, почти погружается внутрь. Затем движется выше и прижимает клитор. Майкл словно отыскал кнопку, при нажатии которой открывается дверь в мир неизведанного удовольствия. Язык Тёрнера прижимается ко входу во влагалище. Громкий стон неосознанно покидает мои уста. Затем ещё один. Прекрасный искуситель одновременно ласкает пальцем клитор и облизывает вход во влагалище. Время и пространство уходят на задний план. Моя грудь вздымается с неестественной частотой. Пламя вспыхивает в груди и медленно спускается к точке кипения. Мышцы малого таза напрягаются, становятся твердыми, как камень. Мои руки падают на простынь, я хватаю ткань и сминаю её из последних сил. Каскад мышечных спазмов вызывает столкновения пламени с точкой G. Я захлёбываюсь в чувстве физического и эмоционального наслаждения.
Майкл возвращается к моим устам, снимая с них громкие стоны. Боже, как хорошо!
— Малышка, ты готова? — с придыханием спрашивает он.
— Да!
— Не бойся, я буду осторожным! — в его слова не нужно верить, это неоспоримый факт, наступление которого я жду.
— Я не боюсь, — я не из тех людей, кто боится физической боли.
Тёрнер проводит большим пальцем по моим губам, я целую его, а затем слегка облизываю. Майкл убивает меня своим поцелуем. Я растворяюсь в этом чувстве. Меня больше нет, есть только мы. Его сильные руки раздвигают мои бедра ещё шире. Я ощущаю, как его член скользит вдоль половых губ и останавливается у входа. Я останавливаю дыхание в ожидании чувства внутренней наполненности. Майкл входит в меня медленно.
Ай! Жгучая боль пронзает моё тело, словно секира. Каждая мышца непроизвольно сжимаются.
— Тише. Тише. Расслабься, — успокаивающе шепчет Майкл. Я утыкаюсь лицом в его плечо, а пальцами врезаюсь в кожу на его лопатках. Ещё толчок. Он входит в меня во всю длину. Из глаз брызжут слёзы. Божечки, как больно! Боль не просто усиливается, она пожирает моё тело.
— Тише. Тише. Всё будет хорошо… — Маленькая моя. Потерпи немножко, — Тёрнер продолжает успокаивать меня. Я пытаюсь сосредоточиться на чем-то кроме боли. Я разделяю ощущения внутри в поиске спасения. Дыхание учащается, кажется, что сердце остановится вот-вот, или я просто вырвусь из объятий Майкла. И вот где-то на окраине собственного сознания я нахожу чувство. Это чувство умопомрачения, которое скручивается и выворачивает меня наизнанку. Оно ошеломляющее, оно наполняет каждую единицу сознания. Рядом я нахожу чувство наполненности. Полноты всех ощущений, желаний. Его раньше не было здесь. Его не могло быть. Оно, как последний пазл в мозаике. Боль не уходит, просто она уже не имеет такого значения.
— Моя, — я готова продать душу Дьяволу, чтобы слышать это снова и снова.
Майкл продолжает двигаться во мне медленно и аккуратно. Его дыхание становится неровным. Моё тело предательски содрогается от каждого толчка. Я сосредотачиваюсь на чувстве наполненности и осязания внутри себя Майкла Тёрнера. Стенки моего влагалища принимают его полностью. Мой! Он мой! Любви без боли не бывает. Боль— это цена за счастье. Я не жду оргазма от первого раза. Он сейчас настолько не важен. Мои чувства — это что-то большее, это словно достижение душевного оргазма. Я жадно вдыхаю запах Тёрнера, когда он ускоряет темп. Он всё так же осторожен, просто толчки набирают амплитуду. Мой мозг пытается сдержать боль. Трение во влагалище вызывает искру, сводящую с ума. Я словно в бреду. Майкл во мне! Он мой! Я принадлежу ему. Его тяжелое дыхание обжигает кожу на моей шее. Мой парень практически рычит. Его плечи напряжены, когда вдруг он спускается и обрамляет губами ореол соска. Своим языком он очерчивает невидимый круг вдоль границы ореола. Это действо возбуждает, срывает последние препятствия на пути к нирване. И я проваливаюсь в бездну, вновь ощущения свободного полета.
Майкл сжимает меня в крепких объятиях. Мы вжимаемся в друг друга, наша близость кажется физически невозможной. Наш общий разум бьётся в агонии. Каждым движением Тёрнер погружается в меня всё глубже и глубже. Пути назад нет, мы пересекли черту, разделяющую людей на нормальных и безумцев. Вот она, третья степень безумия.
Вдруг Майкл выходит из меня и кончает на мой живот. Всё закончилось или это только начало?
***
После секса мы ополоснулись в душе, и я поменяла простынь. Неприятные ощущения внутри влагалища постепенно стихали, но чувство внутренней наполненности никуда не исчезло. Мы поужинали пиццей и легли в постель. Рано, но спать никто не собирался.