Размышляя, Железнов поднялся из кресла и встретился взглядом с Оберстом, внимательно наблюдающим за другом с высоты крыши собственного клетки-дома. Чтобы успокоить своего притихшего маленького зеленого друга, может, и не понимавшего, что происходит, но четко чувствующего настроение Железнова, Александр решил сломать тишину и дальше размышлял вслух, обращаясь к Оберсту:
– Оберст, друг мой, мудрые люди говорят, что в жизни нет ничего более сложного, чем ждать и догонять. Я хоть и не мудрый, – Железнов иронично улыбнулся, – но считаю, что нельзя ставить знак равенства между этими двумя понятиями. Потому как догонять – это процесс, сопровождающийся действием, – затратами физической энергии на погоню с постоянной оценкой достигнутого в каждый момент времени результата – ты видишь, что дистанция сокращается, цель приближается, и это добавляет сил в процессе погони. Да, – Железнов взял короткую паузу. – А вот ждать… Ждать – это ждать. Только работа мозга – постоянное эмоциональное подавление стремления что-либо сделать и понимание, что сделать ничего невозможно, кроме того как отсчитывать в мозгу секунду за секундой, которые бесконечной очередью, уходящей за невидимый горизонт, не спеша, шаркая подошвами, бредут через твой мозг, через твое сознание…
– Красиво. Но не оптимистично, – Железнов обернулся на голос. В дверях стоял Женька Леонов, он же Леоныч, главный продюсер департамента собственного производства телеканала.
– Давно подслушиваешь? Я вон Оберста учу-учу, что подслушивать нехорошо. А тут ты! Ну какой пример ты ему показываешь?! Нехорошо, Леоныч.
Женька слегка оторопел и готов уж был засмущаться, как заметил озорные смешинки в железновских глазах и махнул рукой: «Ладно тебе». – Ну, что, Саня, удалось что-нибудь придумать?
– Леоныч, ты, по-моему, переоцениваешь мои способности. Заткнуть дыры скуки на телевизионном поле, придумать что-то новое, чего еще не было, – задачка не из простых. И решать ее при помощи одного мозга наивно.
– Саня, я все понимаю. Но я потому к тебе и обратился – ты бывший ученый, у тебя, как все знают, нестандартное мышление…
– Все – это кто? – перебил Железнов.
– Наум, я, все, кто с тобой работают.
– Да ладно тебе, Леоныч, прекращай. В общем, так, новый формат сериала или программы в ближайшее время я тебе не обещаю…
– Согласен. Новый формат – вещь уникальная.
– А вот относительно новые темы, которых еще не было на отечественном телевидении, – это можно попробовать. Я вот тут сегодня ночью набросал для тебя заявку на сериал, боевик, – Железнов протянул Леонычу пару листков, – рабочее название «Антарктида. Русский легион»…
– А почему «Антарктида»?
– А с «Русским легионом», значит, ты уже имел дело? – Железнов улыбнулся. – Почитай, здесь есть ответы на многие твои вопросы.
Леоныч устроился на «пьяном» стульчике у полукруглого стола: – Я тут, Сань, при тебе, хорошо? Если вопросы какие…
– Давай, только негромко, а я тут пока цветочный магазин в Новой Зеландии поищу.
– Где?!
– В Новой Зеландии. Как выяснилось, интернет – очень дальнобойная вещь.
– А зачем тебе цветочный магазин в Новой Зеландии? У нас здесь своих хватает.
– Не отвлекайся. С некоторых пор меня интересуют только новозеландские белые розы.
Леоныч вопрошающе посмотрел на Железнова, но ничего не сказал. Тот в свою очередь уселся за компьютер искать сказанное, для чего в поисковой строке набрал «Shops of flowers in New Zealand, Napier».
Рассматривая предложения от новозеландских цветоводов, Железнов слышал, как за спиной бубнит Леоныч, изучая и одновременно озвучивая для себя заявку Железнова:
– Никто никого не уговаривает. И не обещает манны небесной. Обещают контракт на сотню тысяч долларов и сообщают шанс их получить – 13 %. Через год. Если выживешь. 13 %. Странная цифра. Неравнодушная. И еще из бесплатного: чужое имя, автомат, пару магазинов, стянутых карточным валетом, да месяц подготовки. Не хочешь – не бегай до одури, не стреляй до раскаленного жерла и не падай мешком на занятиях по спецподготовке: тогда – бесплатный перелет в экзотику и быстрая смерть. Никто не обещает легкой и приятной: вот ты был – и нет тебя. Как правило, она растягивается на бесконечность – когда остатки жизни без раздумий – на глоток воды, а рук уж нет и фляга далеко – на поясе… Возможны варианты. Но суть неизменна. Один. На краю Земли. Никому не нужный. С актуальным вопросом – а на хрена?!!