Все ждали завтрашнего дня, когда о смене руководства и, соответственно, его новых планах должно быть как-то объявлено коллективу.
Ровно в 9 утра к зданию «Лукоморья подкатила целая колонна сверкающих лексусов и микробусов-мерседесов, с майбахом во главе и десант нового руководства был высажен прямо у проходной кампании.
У входа его встречали Петрович и Максим Максимович, начальник службы безопасности, старый друг Петровича, которого в компании иначе как Штирлицем и не называли. Они держали удар и стояли выпрямившись и расправив плечи, достойно играя свою роль до конца.
Однако первое, что сделал новый директор, даже не взглянув на них, это предъявил свои полномочия и заранее приготовленный приказ о смене начальника службы безопасности.
Сразу после этого, вперед выскочил суетливый мужичонка, с вывернутыми вперед ноздрями и приплюснутым лбом, заорал на охранников на вахте, что они уволены и заменил их на двух бугаев, привезенных с собой.
Толпа приехавших постепенно втянулось в здание и Петрович со Штирлицем хотели пойти следом, однако новые охранники заблокировали вертушку на входе и заявили, что вход на территорию компании им запрещен новым руководством.
Растерянно потоптавшись у проходной они медленно пошли прочь от здания, причем Максим Максимович явственно поддерживал Петровича за руку.
Отойдя немного, Генеральный обернулся — из всех окон компании на него смотрели его сотрудники, каждого из которых он не просто знал поименно, а лично выбрал, привел, обучил и поставил на крыло.
Они стояли глядя друг на друга в этот момент далеко не только у женщин в глазах стояли слезы, потом Петрович помахал рукой, повернулся и как-то ссутулившись, вместе с Максимом Максимовичем медленно побрел к своей машине.
Между тем в «Лукоморье» стремительно разворачивались события.
Новый директор, добрался до приемной, где его встретила секретарша Юленька, милая и симпатичная девушка, всеобщая любимица, но при этом обладавшая феноменальной памятью и никогда ничего не забывавшая. Она обожала Петровича и опекала его как могла, а он в свою очередь всегда приговаривал, что без Юленьки он как без рук.
Новый генеральный, благоухая парфюмом, проследовал к двери кабинета и дернул ее на себя, но дверь оказалась закрыта; Петрович обычно никогда ее не закрывал, но сегодня, видимо находясь в расстроенных чувствах сделал это и, конечно, забыл отдать ключ Юленьке.
— Что стоишь, дура, открывай, — заорал неизвестно откуда вывернувшийся мужичонка с ноздрями, — Бегом!
— Но ключ у Валентина Петровича…. — растерянно проговорила, ошеломленная совершенно немыслимым здесь ранее хамством, Юленька, — А где он сам, он же вас встречал….
— Как ты посмела не забрать ключ от кабинета директора у уволенного… это… это халатность! Да тебя за это… — брызгая слюной вопил мужичонка.
— Иван Дмитриевич, — вальяжно проговорил новый генеральный, постукивая пальцам по золотому браслету часов, — Мелкими вопросами займетесь потом, сейчас — ломайте дверь.
— Сей момент! — мгновенно сменив тон и угодливо согнувшись сказал ноздреватый, — Быстро выломать дверь! — заорал он на еще одну парочку бугаев, следовавших в свите.
Двери затрещали под напором двух неслабых туш и с грохотом рухнули на пол и новый генеральный директор прямо по ним вступил в кабинет.
Из свиты отделилась тумбоподобная мадам и надвинувшись на Юленьку процедила:
— Фамилия?
— Лисянская, — прошептала Юлечка, глядя на нее, как кролик на удава.
— До конца рабочего дня исполняешь распоряжения, дальше — тебе сообщат, — заявила она и величественно развернулась в сторону стоящих в свите людей.
Из кабинета между тем, сыпались распоряжения:
— Изъять документацию и компьютеры…. Начать проверку бухгалтерии и отдела кадров… подготовить ревизию на складах… срочно провести инвентаризацию и осмотр всех транспортных средств…. это не кабинет, это убожество — вызвать строительную компанию для перепланировки и расширения! Объявить всем — никаких увольнений не будет, все кто готов работать как положено, будут оставлены!
По этажам расползались новые люди, которые совали нос в каждую щель и вели себя так, как будто сотрудников компании не существует вовсе. Некая мадам зашла в бухгалтерию, встала посреди помещения и стояла там, озирая происходящее, минут пять. Сотрудницы, не зная кто это и не понимая как себя вести в этой ситуации, постепенно прекращали работать и стали смотреть на нее ожидая каких либо объяснений.