Все годы правления Хайле Селассие I усердно трудилась и государственная пропаганда. Ни одна книга в Эфиопской империи не выходила без портрета Хайле Селассие I, будь то туристический справочник или школьный учебник. Именем императора назывались и международный аэропорт Аддис-Абебы, и стадион, и единственный в Эфиопии университет, и главная улица столицы.
Чуть ли не в каждом центре провинции стояли огромные монументы Хайле Селассие I. Обязательной принадлежностью городов были дворцы и резиденции императора, некоторые из которых «божественный гость» не посещал годами.
Сознательно культивировалось имперской пропагандой представление о Хайле Селассие I как о «благодетеле» и «творце» современной Эфиопии, «отце народа», великом и безупречном деятеле. Как уже упоминалось раньше, периодически устраивались пропагандистско-демагогические императорские выезды с раздачей милостыни и подарков. Иногда Хайле Селассие I проезжал на автомобиле по столице, разбрасывая на ходу монеты и мелкие купюры.
Правда, к этому времени сильно подорвал веру в доброго и всемогущего императора-благодетеля голод. Явной стала жестокость, алчность и продажность правящей элиты, непосредственно виновной в трагедии.
Однако миллионы жителей Эфиопии ещё оставались во власти религиозно-монархических предрассудков, и, прежде чем выступить с лозунгом: «Долой императора», необходимо было морально-политически развенчать Хайле Селассие I, развеять окружавший его «божественный ореол».
Для этого офицеры из Дерга стали наносить регулярные визиты в Юбилейный дворец. Там они зачитывали императору бумаги с требованиями, чтобы он вернул народу деньги, которые на протяжении более 50 лет воровал, незаконно размещал в банках по всему миру, а также незаконно укрывал как во дворце, так и в домах сановников. «Всё это необходимо вернуть, ибо это достояние народа, оно нажито его потом и кровью», – заявляли представители Дерга.
«Какие деньги? – отвечал император. – У нас денег не было, всё шло на развитие страны, ведь развитие – это стимул прогресса».
«Какое там развитие, – отвечали офицеры из Дерга, – это пустая демагогия, дымовая завеса, чтобы придворные могли обогащаться!» И тотчас же встают с кресел, поднимают с полу персидский ковёр, а там под ним лежат уложенные плотными рядами пачки огашных долларов, так что пол казался покрашенным в зелёный цвет. Эти доллары офицеры Дерга немедленно в присутствии императора приказали сержантам пересчитать и составить опись, чтобы их национализировать.
Когда офицеры ушли, император с камердинером выгребли пачки долларов из ящиков стола и рассовали между страниц изданий Библии на разных языках, которых имелась у императора целая коллекция.
На следующий день офицеры из Дерга опять являются, снова требуют возврата наворованных денег. Император, сидя за столом, молчит, пустые ящики стола им показывает. В ответ на это офицеры вскакивают со своих мест, открывают книжные шкафы, вытряхивают доллары из каждой Библии, а сержанты ведут подсчёт и регистрируют купюры, чтобы их национализировать.
«Но этого мало, – говорят эмиссары Дерга, – надо вернуть остальное, особенно то, что находится на личных счетах императора в английских и швейцарских банках на общую сумму в полмиллиарда долларов, а возможно, и больше». При этом они требуют подписать нужные чеки, чтобы таким образом эти деньги можно было вернуть народу.
«Откуда такие деньги? – удивляется Хайле Селассие I. – Если он посылает гроши на лечение наследника престола Асфа-Уосэна, пребывающего в одной из швейцарских клиник».
«Хороши гроши», – отвечают офицеры Дерга и уже вслух зачитывают письмо из посольства Швейцарии, в котором сообщается, что на счету эфиопского императора в банках Швейцарской конфедерации лежит сто миллионов долларов ОГА. И так представители Дерга и император спорят до тех пор, пока Хайле Селассие I не закрывает глаза и погружается в медитацию, переставая отвечать. Тогда офицеры удаляются из кабинета, обещая вернуться.
Почти месяц эфиопские газеты ежедневно публиковали материалы, раскрывавшие преступную сущность придворной клики, императорской семьи и самого «помазанника божьего», их участие в беззастенчивом воровстве и хищнической эксплуатации народа. Особенно впечатлили жителей Аддис-Абебы разоблачения императорских махинаций с доходами пивного завода «Святой Георгий» и городской автобусной компании «Лев».