Глава. 17 маскарама [царь] справлял праздник честного креста с радостью и пением неделю. И по прошествии праздничной недели сам царь воссел на коня пред князьями, и воззвал к спасу, царю небесному, который есть спаситель всего мира господь наш Иисус Христос, и похвалился древом честного креста, и преломил многие дроты, и тем показал всему народу преломлением дротов, как преломит [бог] роги врагов древа честного креста. Дивен был сей знак царствия его и красы мужества его, [явленный] без слов.
Глава. И после сего послал царь к эччеге, авве Кириаку, наставнику Дабра-Либаносскому, который зимовал в стране Чальма, говоря: «Приходи быстрее и входи в стан», и послал [свою] печать ко всем наставникам и монахам, пребывающим в монастырях, обителях и пещерах. И призвал он их и сказал им: «Приходите быстрее и прибудьте ко мне», и провозгласил указ в столице своей, гласящий: «Пусть все люди, которые не пришли в столицу, приходят, а те, кто пришел, не уходят; и да будет собор 12 тэкэмта!»[362]. И пришел из Чальма эччеге авва Кириак и вошел в столицу, и пришли все наставники и монахи монастырей, и собрались все общежития Вальдеббы, Магвины, Кантафа, Кораца и все общежития Гажге, Нара и Вамбарья и другие общежития пустыней, множества коих не исчислить, как [не исчислить] звезд небесных и песок морской. И повелел царь дать им дома в столице и расселить всех по родам их. И еще установил им царь пищу и питие, соответствующее множеству их, пока они будут собираться и держать совет о делах веры на соборе в день, им самим назначенный. И немного дней спустя, после того как отдохнули они от тягот пути, призвал царь в дом свой всех монахов по родам их и приветствовал их со смирением. Они же приветствовали его с радостью и веселием, ибо томилась душа их много дней, как земля, жаждущая в уповании росы приветствия его, второго Константина[363], гордости чад веры православной отцов наших апостолов. И вопросил он их и сказал: «Как поживаете?». И ответили они ему и сказали: «Благословен господь бог наш, о господин наш, царь, явивший нам тебя в здравии, ибо ты — надежда всех нас, опора веры нашей православной!». И, побеседовав немного с царем о величии господа бога их и о спасении Иерусалима православия[364], возвратились они по домам.
Глава. Начался тэкэмт. И 2 тэкэмта[365] призвал царь авву Синоду, митрополита Эфиопии, к себе и эччеге авву Кириака, наставника Дабра-Либаносского, и сказал: «Вот собрали мы всех монахов с востока и запада ради дела веры, святой троицы и дела соединения и помазания[366], ибо слышали мы, что ссорятся они между собой все время. Ныне вы прежде всего помирите мне их по родам их, дабы согласились они, и стали единодушны, и составили бы все слово единой веры православной, взяв свидетельства от слов святого Писания, ветхого и нового, и от святых отцов». Тогда поведали митрополит и эччеге то, что повелел им царь, всем монахам, что собрались там, и сказали им: «Помиритесь сначала между собою, а затем приступайте к делу веры, ибо к делу веры приступают не в ненависти, а в мире». И посреди этой речи встали люди собрания Гажге и сказали: «Сначала приведите нам За-Иясуса, который пребывает в Сарка[367], и, после того как он придет, мы будем говорить». Но остальные не согласились и не вступили на путь примирения, но разделились надвое, отговаривались и сказали: «Завтра мы посоветуемся и скажем». Тогда пришли митрополит и эччеге к царю и поведали ему все слова ответа этих монахов и как разделились они и не согласились на мир. А царь по обычаю своему, благой, и терпеливый, и любящий веру православную, миротворец, услышав речь их, ответил и сказал: «Да будет, как они сказали: пусть посоветуются и завтра скажут. А За-Иясуса приведут им после того, как я посоветуюсь с митрополитом, если не воспретит он». И наутро он посоветовался с митрополитом, и послал в Сарка, и привел им За-Иясуса, дабы искоренить их отговорки.
Глава. Начался хедар. И 12 хедара[368] собрал царь к себе всех монахов и сказал им: «Какими ныне отговорками отговариваетесь и не приступаете к переговорам? Я до сих пор жду вас, а ко мне каждый день приходят чава из Годжама и Амхары, говоря: «Если не поднимешься ты скоро из Гондара, погубят галласы твою страну!». Что же мне проводить лето в Гондаре? Вот привел я вам За-Иясуса, когда вы сказали мне: «Приведи [его] нам». А вы, которые говорили: «Мы посоветуемся и скажем», говорите ныне то, что насоветовали!». И поднялись все люди Дабра Либаноса по приказу эччеге, аввы Кириака, и встали пред царем и митрополитом, и сказали: «Нет у нас ни тяжбы, ни вражды с нашими братьями ни из-за наследия, ни из-за вотчины, кроме [расхождений] в делах веры, ибо мы говорим, что всякое дело веры устанавливается свидетельствами святого Писания, ни прибавляя, ни умаляя от него. Мы не устанавливаем дело веры православной по нашим словам без свидетельств святого Писания. По этому поводу пусть рассудит нас царь как Константин, будучи заодно с митрополитом и эччеге и посадив заседателями сановников и князей. Мы же во всех речах наших не отклонимся от порядка и решения царского!». Это говорили авва Эда Крестос, настоятель Магвинский, и авва Николай, и авва Евстафий, и авва Бета Кэсос, и авва Вальда Кэсос, и авва Рэсуй, и авва Гиркан, и юродивый Канаферо словами гладкими и речами приятными. И тогда вопросил царь авву Табдана, и авву Сэлтана Крестоса, и Севира, и авву Афанасия, и всех из дома аввы Евстафия и сказал им: «Таковы же будут ваши речи или нет?». И ответили они ему и сказали: «И у нас нет вражды с ними по какой-либо другой причине, кроме дела веры, ибо мы веруем верою, установленной на соборах во времена государя Алам Сагада и государя Аэлаф Сагада, хорошая она или дурная, правая или неправая, порождение ли она сердца [человеческого] и основана на словах [человеческих] или изошла от корня святого Писания. И не уклоняемся мы от нее ни вправо, ни влево, ибо установили нам ее прежние отцы наши». И привели они [изречение] из Писания, которое гласит: «Не разрушь установления отцов твоих», и говорили: «Да не судит нас царь, но только митрополит и да не заслушивают дела нашего сановники и князья!». И, сказав это, порушили они круг [собрания] 24 хедара[369], поднялись и разошлись по домам. А царь, услышав все эти речи их, не стал преследовать их во гневе, но стерпел, ибо терпение было уделом наследия, что унаследовал он от отца своего, царя Аэлаф Сагада, далекого от гнева, многомилостивого и праведного.
363
Имеется в виду восточноримский император Константин Великий. Церковь чтит память его как святого и равноапостольного и в особую заслугу ставит ему не только признание христианства, подвергавшегося гонениям при его предшественнике — Диоклетиане, но и созыв Никейского собора в 325 г., осудившего арианство. В нашем тексте царь называется «вторым Константином» как раз в связи с созывом собора в Гондаре.
364
Под «Иерусалимом православия» имеется в виду единоверие эфиопской церкви, пережившей в это время полосу религиозных споров и разногласий, грозивших перерасти в настоящий раскол.
367
Имеется в виду слепой За-Иясус из Годжама, который на соборе 1654 г. в Аринго защищал точку зрения сторонников «помазания», однако был тогда отлучен и сослан. Теперь, спустя 30 лет, поборники «помазания» отказываются мириться со своими противниками, пока не будет возвращен их сосланный лидер.