А потом 8 тахсаса[109] встал [царь] из Гондара и справил праздник рождества в Сарке. А 30 тахсаса[110] встал [царь] из Сарка, и спустился по дороге в Гумбеле, и справил праздник крещения в земле Дамота по имени Бутла. А затем встал [царь] оттуда, и пошел по дороге на Дэн, и пребывал в земле Хасава до 4 якатита[111]. А 5 якатита встал из Хасава, и пошел по дороге на Фара, и, войдя в Сэкут, расположился в земле Гам 8 якатита, и разграбил, и разорил все дома и весь хлеб, что были между Сэкутом и Шашена. И убил он многих людей из агау, [что живут в] Банджа, а уцелевших захватил и обратил [в христианство]. И пребывал там семь дней. Тогда фитаурари[112] был сын благословенный абетохун Юст вместе с дедж-азмачем Иовом, который [также] был назначен фитаурари, а даженом[113] в этот день был бэлятен-гета Габра Леуль вместе с братом своим, агафари Самена Асратом. 14-го встал [царь] из Сэкута и спустился к Матакалю по дороге, прорубленной в первый год [царствования], год Марка-евангелиста, за два года доныне. Во время спуска было большое сражение, ибо тесна была эта дорога[114]. Но по мудрости совета своего и твердости сердца своего царь, зарычав, как лев смелый (ср. Притч. 28, 1), положился на бога своего, ибо знал слова отца своего, Давида, сказавшего: «Уповай на господа и делай добро» (Пс. 36, 3) и еще сказавшего: «Уповай на него, и он совершит» (Пс. 36, 5). И сделал он сына своего благословенного абетохуна Юста фитаурари, как в первый день, с дедж-азмачем Иовом. Агау же, когда увидели лик [его] грозный и устрашающий, подобный [лику] льва, готового растерзать, и львенка притаившегося, то испугались агау и бежали, как скот; расточились они и пропустили все войско царское, не тронув никого. Царь же проследовал в силе великой со многим величием и благодатью, ибо несли пред ним табот владычицы нашей Марии Сионской[115] из царской ризницы[116], а с ним образ в терновом венце господа нашего Иисуса Христа[117] под зонтиками[118]. Но они напали на тыл и сразились с джави[119].
А потом спустился [царь], прошел, вышел и расположился между землею Банджа и Матакалем. 15-го встал [царь] оттуда, перешел реку Дура, и расположился посреди земли Матакаль, и пожег дома агау, по имени арси. Он пожег все дома агау Матакаля, и убил многих людей, и захватил скот их и детей, и пребывал там 10 дней. Второй раз 22-го пошли в набег на Матакаль до Лалабола абетохун Юст и дедж-азмач Асрат, и убили многих агау, и захватили женщин их, и детей, и коров. 25-го встал [царь] оттуда, и пошел другой дорогой, и расположился на берегу Дура. 4 магабита[120] встал [царь] и расположился на опушке леса Аскуна Банджа, приказал рубить все деревья, что мешали проходу, исправил все дороги, неровные и негладкие, и послал вперед обоз по дороге земли Ханкаша, называемой Анджебара, 9 магабита. А 10-го вышел царь с войском ратным и боевым с великой радостью и веселием, славя бога, ибо вышли они в здравии, совершив подвиги и победы, каких не свершалось во времена прежних царей. И видел [царь] знамения и чудеса внутри страны, называемой Махецен и Карс[121], и разорил Гам, то бишь живот и чрево всех агау. И разрушил капища идольские, и пожег их богов огнем, и расположился там в Анджебара, выйдя [оттуда] в день воздвижения честного креста, что есть [день] свершения, и победы, и силы. А затем встал [царь] оттуда, пошел к Буре, и расположился в Аскуна, и встретился там эччеге, и митрополитом, и с царицей Сабла Вангель, и провел там пост в радости и веселии.
И сместил он дедж-азмача Анастасия и назначил абетохуна Юста агафари Самена, раса Малька Крестоса — в Дамот, дедж-азмача Асрата — в Годжам, а дедж-азмача Кэсос Моа — в Бегамедр. А 25 генбота[122] встал [царь] оттуда, и пошел походным порядком по дороге на Атэта и Сарка, и перешел по мосту[123] Анцо. 6 сане[124] был заточен Фарес. 7-го прибыл [царь] в Аринго, а 19-го вошел в Эмфраз, и там посетил обители святые, и прибег [к молитвам] церквей и монахов. 29 сане[125] вошел [царь] в столицу свою Гондар в мире божием. Аминь. Он провел зиму в мире и спокойствии, в молитве и литургии. И было довольство великое во всех странах [его] царства.
Начался маскарам в четверг, день Иоанна-евангелиста, [год] Матфея, 11-я эпакта. А затем встал [царь] 18 хедара[126], и справил праздник владычицы нашей Марии Сионской в Эмфразе, и пошел походным порядком в Аринго 22-го, и пребывал в Аринго до 12 тахсаса[127]. А через 13 дней встал из Аринго и пошел походным порядком в Амхару по дороге на Гайент и перевал Кореб в землю Коло. А затем в 17 переходов прибыл к пределам земли Дэхень и Дара, ища боран, то бишь тулама[128], чтобы сразиться с ними. Но бежали они, и не нашел он их, а потом повернул по другой дороге и прибыл в Аринго в 21 переход 3 якатита[129]. Имена стран, где он располагался: Жан Меда, Малятит, Голагуа, Иекалю, Гайент, Загба, Ташет, Йевона, Эмбисма, Дамбаца, Ясат Меда, Кага, Ваха, Цебтат, Альгуа, Марако, Дэхень — всего 17 переходов. При возвращении: Варамо, Виз, Шава Гадаль, Горагора, Ганата Гиоргис, Макана Селласе, Йенагаш, Варк, Ваша, Кедус Ваха, Анбаса, Сай, Тельва, Дагус, Менгаш, Ахайо, Дурана, Гэрар, Ваха, Жэбгэ-мэхэри, Эбдести — всего 21 переход[130]. Но тогда в тот день, когда прибыл [царь] в Дэхень и Дара, фитаурари был сын [его] благословенный, абетохун Юст, с большим величием и благодатью, ибо казалось [царю], что встретят они боран, то бишь тулама. А при возвращении был даженом этот сын и сопроводил все войско царское в здравии и мире. [Царь] провел пост в Аринго. А затем 12 магабита[131] был назначен и во второй раз возвращен [на должность] эччеге За-Крестос; государь же пребывал в Аринго до 14 сане[132]. Потом встал он оттуда и вошел в столицу свою Гондар 20 сане в мире божием. Аминь. И зимовал он в посте и молитве, причащаясь св. тайн, раздавая милостыню и благовония церквам.
112
Фитаурари — титул военачальника командующего авангардом эфиопской армии на марше. В его обязанности входило первым войти в соприкосновение с противником, обеспечить безопасность марша, а также захват продовольствия и снабжение армии.
113
Дажен (должность, которая в «Истории Сисинния, царя эфиопского» называется несколько иначе — джедан) — командующий арьергардом эфиопской армии на марше. В его обязанности входило охранять армию от внезапных нападений с тыла, а также оказывать помощь отставшим и больным.
114
Обычной тактикой эфиопов при численном превосходстве, особенно при превосходстве в коннице, было сражаться на широкой равнине, удобной для свободного маневра кавалерией. Когда такого превосходства не было, они старались напасть на противников на марше, лучше всего на узких горных тропах, когда войско растянуто и не может маневрировать. В таком случае, посеяв панику, можно было одержать победу и над численно превосходящим противником. Именно такого нападения агау и опасались царские воины.
115
Имеется в виду алтарь из походной царской богородичной церкви. Число походных царских церквей, следовавших с царем в походы, не было одинаковым на протяжении эфиопской истории. Так, царь Амда Сион (1314-1344) имел лишь походную церковь, освященную во имя Христа, хотя однажды взял с собою и табот, освященный во имя Кирика, с оз. Тана [5, с. 227]. Царь Давид (1380-1412) прибавил еще церковь Честного Креста, а царь Зара Якоб (1434-1468) — церковь богоматери Сионской. Гондарские цари имели только две походные церкви: богоматери Сионской и Христа.
116
Царская ризница — особое строение при царском дворе или стане к северу от царского шатра. Там находилась походная церковь богоматери, там же хранились и парадные одеяния царя, отчего эта церковь и называлась царской ризницей. Это смешение двух разных функций, видимо, чувствовали и сами эфиопы того времени. Во всяком случае, в одной из редакций «Краткой хроники», изданной И. Гвиди, имеется одно явно легендарное объяснение этому обстоятельству: «Когда царь Амда Сион в гневе велел бичевать одного монаха, обличавшего его, «когда бичевали его, то там, где пролилась его кровь, вспыхнул огонь и сжег царский шатер и весь стан. Сжег и все церкви, кроме одной... И так как уцелела эта церковь, то поместили в ней все имущество и все одеяние царя: плащи, ризы и рубашки. Поэтому и называется она царской ризницей» [41, с. 359].
117
Эта икона Христа в терновом венце, называемая эфиопами «образ ударения по главе его», — самая почитаемая в Эфиопии. По поверью, она была написана самим евангелистом Лукою в Иерусалиме, откуда была привезена в Аксум, а затем перенесена в Гондар [3, с. 43].
118
Зонтики в Эфиопии всегда были атрибутами высшей светской власти или священного достоинства. В торжественных случаях под красным зонтиком выступал сам царь; под разноцветными расшитыми зонтиками шло духовенство; под зонтиками же несли таботы и иконы во время крестного хода.
119
Джави — оромское племя, которое царь Иоанн пригласил участвовать в своем походе на агау.
123
Традиция каменного зодчества вообще и сооружения каменных мостов в частности угасла в Эфиопии с падением загвейского царства. Первый мост, построенный царем Сисиннием (1604-1632) с помощью его друзей-иезуитов, произвел сильнейшее впечатление на современников и был даже упомянут в его «Истории» [20, с. 298]. При сыне Сисинния, царе Василиде (1632-1667), эта традиция еще поддерживалась, но вскоре снова угасла. Как писал Р. Панкхерст, «учреждение Гондара сопровождалось некоторым строительством мостов, которые, как мы увидим, были редки в эфиопской истории. Семь каменных мостов в этом районе молва приписывает Василиду и называет каждый из них «Фасиль дыльдыль», или «мост Фасиля». Три этих моста могли быть использованы для колесного транспорта три столетия спустя во время итальянской оккупации (1936-1941)» [49, с. 157]. То обстоятельство, что царь со своим войском перешел реку по мосту, здесь указывается специально именно в силу большой редкости мостов в тогдашней Эфиопии.
130
То, что царь со своим войском возвращается из похода другой дорогой, не случайность. Это обычное дело, вызванное тем обстоятельством, что никакой службы тыла или снабжения эфиопская армия не имела. Поэтому воины в походе кормились тем, что беззастенчиво грабили местное население. В этих условиях возвращаться той же дорогой, по которой пришли, означало обречь себя на голод на обратном пути по уже разоренной местности.