А в тот день, воскресенье, свели эти мятежники с Вахни Езекию-самозванца, соединившись в беззаконии с двумя изменниками: Кириллом, который был азажем Вахни, и Нэвая Селласе, которому поручили царица Ментевваб и царь Иясу, положившись на него, охранять гору Вахни с полком тулама. А этот Нэвая Селласе, придя в землю Вахни, изолгал свои речи и сказал: «Успокоился государь Иясу, и решили князья свести Езекию. Я же пришел с этим повелением». И такой ложью свел он Езекию с горы Вахни, чтобы воцарить его. Таков был грех великий этих беззаконников, Кирилла и Нэвая Селласе, что не изгладится он во веки веков. И присоединились к ним в измене Юст, Илия, Гераклий, что был назначен прежде расой, и тигреец Рэтуэ, что был назначен прежде пашой, [и] Вальваджо, назначенный лика маквасом.
15 тахсаса, в понедельник, собирали князья провизию, и призвали царица Ментевваб и царь Иясу сановников: лике Гергиса, лике Бета Кэсоса, лике За-Гиоргиса и четырех азажей: азажа Такла Хайманота, азажа Феодора, азажа Батре, азажа Вальда Гиоргиса, сына азажа Георгия, и ввели их в дабаль бет [дворца] Гемб. А 16-го на рассвете, во вторник, учинили грабеж дружинники дедж-азмача Гераклида всему добру: парче, коврам, мечам, и не оставили ничего, кроме самого [дворца] Гемб, [и то потому, что его] невозможно [унести], и ушли к мятежникам, Герма Сиону и Иоакиму, забрав всех людей Вагара. И в этот день ушли дружинники баламбараса Адару, что были в крепости. В это время призвали царица и царь эччеге Такла Хайманота, чтобы поведать ему о своем притеснении, что учинили над ними беззаконники. И расска зала государыня Ментевваб о своем притеснении и сказала: «Прежде они воцарили сына моего, когда их не просили воцарять его, а ныне, когда дорос он и до коня, и до копья, вот [хотят] убить его в мятеже, когда не сделал он им никакого зла, но назначал [их на должности] и кормил их. Ныне же не забудь меня в молитве твоей, дабы не оставил бог суда своего, коим судил он Голиафа и Сеннахирима!» И, выслушав, опечалился весьма эччеге и ушел в дом свой в печали. И были заперты двери царя, чтобы не отворили их силою.
В этот день вошли мятежники в Каха, взяв с собою самозванца по имени Езекия. И изготовились князья к битве на Макабабия и выстроились по местам своим. И встали бэлятен-гета Ефрем и кень-азмач Сенье у ворот Жан Такаль, ворот Таресамба, ворот Мадаб бет и ворот царской ризницы[268] со всеми Заве из Баджана [и] присными агафари Такла Хайманота, агафари Вале, Юста, эдуга Гезань, Гераклия, Кэмкэм Мамо, сына Такла Хайманота, Батра Хайля, Байкеданя, Ио-акима. Одни держали кремневые ружья: Такаете, Вальда Селласе, Завальд Мошо, Тавальд, Давид Фанта. И были с ними воины Заве с агафари Исакором. И повелели царица Ментевваб и царь Иясу кень-азмачу Айя [отправиться] к дедж-азмачу Варання. И нашел он его идущим по дороге, и были [с ним] Танкання, и тулама, и все стрельцы со своими воеводами: шалека Гета, агафари Абали, За-Сэлусом, Вальда Киросом, Вальда Микаэлем, Набийя Леулем, Сион Тэхуном, Сисиннием, Сэну, Кень Ларасу, Сафиу, Акала Маскалем, Дока Сари Айеле, Фанта, сын Давида, стрельцы из кремневых ружей: Касо, За-Гиоргис, Клавдий, За-Микаэль. И был Целата Кэсос Мамо с 15 стрельцами-стражниками Аданагер, и были с ними Дач Кенфа Маскаль, Аболь Зого, Иоанн, За-Гиоргис, Вальда Гиоргис, Кидану, Цота, Сэле, Такле, Хэляве Малакот, Кидана Вальд, Завальда Марьям, Ацке Байнас, Малька Селласе, Сэдате, Анесте, Зэкро, Эльфейос, Исайя, Калеб. И были там дружинники баламбараса Адару — все чада воинские, [стражи] врат Таресамба. И встал бэлятен-гета Вальда Леуль у «голубиных ворот» и «ворот поминовения» со своими дружинниками могучими и тулама. И встал дедж-азмач Гераклид у ворот Куальхи и ворот [церкви] Ацацаме святого Михаила вместе с азажем Гефому и вместе с чадами воинскими: Гера, Вальда Гиоргисом, пашою Люле, Кенфа Габриэлем, сыном баджеронда Клавдия, Вальда Амлаком из Карода и всеми дружинниками своими и стрельцами. И встали фитаурари[269] и баламбарас Адару, и азаж Беньям, Хабт Бавасан у Адапа-гера и у [перехода] «радуга», [ведущему в церковь] Руфаила с дружинниками своими стрельцами. И встали щитоносцы с военачальником своим шалека Ленчо у «золотых палат» на Аданагере. Этими щитоносцами были присные Комбе Дамо, присные Эльфейоса Дама, Адара Гиоргиса, сына Нагаси. А на Шашана — тулама из Седа со своим военачальником Гунча.
268
Царская ризница — особое строение при царском дворе или особый шатер в походном царском стане к северу от царского шатра. Там находилась походная церковь богоматери, там же хранились и парадные одеяния царя, отчего эта церковь и называлась царской ризницей. Это смешение двух разных функций, видимо, чувствовали и сами эфиопы. Во всяком случае, в одной из редакций «Краткой хроники», изданной И. Гвиди, имеется одно явно легендарное объяснение этому обстоятельству: когда царь Амда Сион (1314-1344) в гневе велел бичевать одного монаха, обличавшего его, «когда бичевали его, то там, где пролилась его кровь, вспыхнул огонь и сжег царски» шатер и весь стан. Сжег и все церкви, кроме одной... И так как уцелела эта церковь, то поместили в ней все имущество и все одеяния царя: плащи, ризы и рубашки. Поэтому и называется она царской ризницей» [37, с. 359]. И в гондарском дворцовом комплексе церковь царской ризницы (уже не шатер, а каменный храм) располагалась в северной части, и северные ворота получили от нее свое название.