Глава 5
Блядь! Голый парень с широкой улыбкой открывает мне дверь Киры! Голый! Парень! Дверь Киры!
Он что-то говорит на моё вопросительное:
- Кира? – но я не слушаю ответ, я смотрю на Киру.
Она стоит в проходе между комнатами, в лёгком платье, и солнечный свет делает ткань прозрачной, её волосы собраны в небрежный пучок… или что это у неё на голове, крепится парой карандашей? Она стоит и смотрит. Молча.
Парень проходит в комнату, одевается за её спиной и с той же лучезарной улыбкой выходит за входную дверь, перекинувшись парой слов с Кирой.
- Что ты делаешь здесь? – наконец отмирает Кира и заставляет отмереть меня.
- Я люблю тебя, - мне кажется, это самый очевидный и простой ответ, который я могу дать. – Я люблю тебя, Кира.
- Любишь… какое озарение… - она отворачивается.
Я обхожу её, встав напротив, нарушая личное пространство. Но этого мало, катастрофически мало, я хочу обнять Киру, прижать к себе, вдавить и оставить в себе… или самому остаться в ней, что было бы куда приятней и точно физиологичней. Я хочу гладить её, целовать, трахать… миллиарды мыслей, желаний и фантазий проносятся в моей голове, когда я стою настолько рядом. Этот сонм мыслей и ощущений не идёт ни в какое сравнение с тем, что было со мной все эти месяцы.
Практически мгновенно мой член дёргается и согласно кивает всем фантазиям. Любой из них он отчаянно кричит:
«Да!» Он скандирует: «Да!» Он марширует: «Да!»
- Люблю, - подтверждаю я, и становлюсь ещё ближе, ближе расстояния руки, я могу прижать Киру к себе, я ощущаю аромат её шампуня, духов и красок, которыми пропитано, кажется, всё в этой квартире.
- Ты занялся со мной сексом. С пьяной. – Она не говорит ясно, а проговаривает сквозь зубы.
- Да, - я соглашаюсь.
- Занялся сексом и отправил в ванную, как какую-то… - подбирает слово, я молчу, - шлюху!
- Верно, - и тут я соглашаюсь, так и было, мне нечего возразить.
- Ты отвёз меня к врачу, а потом оставил, одну, на перекрёстке… ты просто бросил меня!
- Всё так, котёнок.
Я мудак. Мудак в квадрате. Мудак в кубе. Мудак в геометрической прогрессии.
- Ты игнорировал меня, грубил, и не смей говорить, что ты не почувствовал ничего на свадьбе Влада, не говори, что ты не ощутил этого! Что не было никакой искры между нами. Это было! Но ты остался с Ланой, ты не пришёл на следующий день и через неделю. Ты ничего не сказал Владу, когда он отправил меня сюда из-за какого-то непрофессионала, который черпает свои знания в гугле! Ты не заступился, нет! Ты был счастлив избавиться от меня.
- Это не так, я не был счастлив.
- Тогда почему я здесь? Почему в этом городе?
- Прости меня, прости, котёнок, - я окончательно стираю расстояние между нами, нависаю над Кирой, одна моя рука перебирает её тоненькие пальчики, а вторая убирает волосы от её лица и проводит по мягким губам. У меня нет сил держать свои руки при себе. Мне плевать, кто этот парень, который вышел минутами раньше отсюда.
Я хочу Киру, я желаю её, как никого никогда не желал в своей жизни. Сказать по правде, я не знаю точно, какое моё желание сильней – телесное или духовное, слово не кажется мне уместным на самом деле, но определённо оба эти желания являются жизненно необходимыми.
- Чего ты хочешь? – Кира смотрит прямо мне в глаза, и это так непохоже на девятнадцатилетнюю девушку, которой она является, и это то, что бесконечно восхищает меня.
- Шанс. Я хочу шанс. Просто дай мне его, позволь мне всё исправить.
- Шанс? Ты говоришь, как в мелодраме, - она улыбается, лишь уголками губ, но улыбается! Это победа, несомненная, но я должен закрепить успех.
- Я могу декламировать тебе стихи поэтов серебряного века или петь под твоим окном, только дай мне шанс показать, каким я могу быть, какими мы можем быть.
Она отводит глаза, на её лице сомнение, я решаю идти ва-банк – целую её прямо в губы.
Начинаю аккуратно, оставляя ей иллюзию, что отступлю. Мой язык медленно скользит по её губам, прося разрешения двинуться дальше, и получает его, встречаясь с маленьким язычком. Сладким и юрким. Мои ноги готовы подкоситься, а член требует продолжения банкета, руки сами собой забираются под подол платья, пальцем я пробегаю по краю тонкого трикотажа.
Если я скажу: «Хочу Киру», «Вожделею», «Схожу с ума», «Я, как оголодавший путник…» - любое из этих выражений будет верным, и любое даже наполовину не передаст весь спектр моих желаний и потребностей, это где-то на уровне инстинктов или рефлексов.