Леопольд улыбнулся Анне-Эльзе, но спорить не стал.
Татьяна поднялась к себе, приняла душ, намазала себя кремом и даже вышла погулять с Алькой, которая уже отлично освоилась на чужой территории и, похоже, считала её своей, а фон Хер Шувалов всё ещё беседовал с вернувшимся раньше сыном.
Ложкиной было интересно, но она держалась вдали, а потом и вовсе притихла, взяв на руки собаку, которая тут же уснула, и слушала цокот цикад.
Ей было на редкость спокойно, несмотря на усталость от длинного и насыщенного дня.
Это было немного странное чувство, Ложкина всегда волновалась. О том, как пройдёт следующая смена или прошла предыдущая, она волновалась, успеет ли на метро, успеет ли оплатить телефон или интернет, у неё часто всё было в последний момент, иногда Ложкиной казалось, что она начала бежать какой-то бессмысленный марафон, и она уже не помнит, куда и зачем она бежит, но сегодня вечером она остановилась.
Конечно, она не переосмысливала свою жизнь или ещё что-то в этом роде, просто впервые за долгое время Ложкиной не нужно было спешить и даже думать.
Это состояние было временным, но понравилось Татьяне. Шувалов, как и обещал – устроил ей отличный отпуск, и она, наконец-то, почувствовала себя на самом деле отдохнувшей.
Ну, что? – спросила Ложкина подошедшего Шувалова.
- Что «что»?
- Поговорил?
- Как видишь, - он развёл руками.
- И?
- Татьяна, я не стану говорить с тобой об интимной жизни своего сына.
- Ах, ну да, «трепет первых прикосновений», - Ложкина фыркнула.
- Типа того.
Ложкина замолчала, положив голову на плечо Шувалова, он только обнял девушку, и она, почему-то благодарно, закрыла глаза и слушала ночь и дыхание мужчины рядом.
- Я почему-то не хочу спать, - сказал Шувалов тихо, - составишь мне компанию?
- Только у меня в комнате, а то прохладно, - зевнула Ложкина, но согласилась.
- Ты перегрелась немного, вот и знобит, пойдём.
В комнате, сидя на огромной кровати, утопающей в лунном свете из открытого окна и ворохе белых покрывал и простыней, Татьяна смотрела на Шувалова, который стоял посредине и рассказывал нечто увлекательное, малость фривольное и немного личное.
- Да просто секс должен быть разнообразным, - спорила Ложкина, - иначе любые отношения скатятся к нулю.
- Секс просто должен быть, - отрезал Шувалов.
- Ну, конечно, медленно, печально, в миссионерской позиции! – Ложкину передёрнуло.
- Ты так возмущаешься… а что ты имеешь против этой позиции?
- Это скучно, - сказала Татьяна, - просто поза унылого бутерброда.
- По-моему, это довольно удобная позиция, при которой партнёры имеют возможность дополнительной стимуляции друг друга, к тому же присутствует визуальный и тактильный контакт.
- Ой, сейчас заплачу, тактильный контакт…
- Он самый, Татьяна, важно ласкать женщину во время секса, и эта, так не любимая тобой позиция, открывает массу возможностей в этом плане.
Сама Ложкина сидела на кровати, подобрав под себя ноги, в короткой хлопковой рубашке, и смотрела на Леопольда в одних шортах. Загар делал его ещё привлекательней и даже притягательней.
- Знаешь, я только сейчас поняла, почему ты постоянно менял своих калиброванный Алён, это они тебя бросали, ты же зануда, даже в сексе, - Ложкина фыркнула.
- Ну, знаешь, что… Ложкина, это уже слишком, даже для тебя. Значит, говоришь, миссионерская позиция скучна и не может принести удовольствие?
- Скучна, - подтвердила Ложкина, - а удовольствие может принести если только с голодухи, и то, вяленькое такое… пффф, а не удовольствие.
- Ты хочешь секса? – вдруг спросил фон Хер Шувалов, Ложкина аж подпрыгнула от неожиданности, но прислушалась к себе.
- Нет, очевидно, нет, - ответила честно, как есть.
- Значит, никакой «голодухи» ты не испытываешь?
- Нет, - она смотрела с подозрением на Шувалова, - ты чего это?
- Мы сейчас займёмся сексом, - заявил Шувалов,- в миссионерской позиции, и посмотрим, насколько это занудно на самом деле, - добавил решительно.
- Вообще-то я не люблю тебя, - так же решительно заявила Ложкина.
- Татьяна, - Шувалов посмотрел на Ложкину так, что даже простынь под её попой поняла всю абсурдность этой фразы, - когда тебя это останавливало?
- Какое, однако, нелицеприятное утверждение, фон Шувалов.
- Я не отказываю тебе в здравомыслии, это комплимент.
- Ах, ну да. Давай. – Ложкина внимательно посмотрела на Леопольда, как бы примеряя на него новую роль. Надо заметить, что роль села отлично, как будто так и было задумано, пока он медленно подходил к кровати, Ложкина мысленно раздела мужчину и осталась довольна. Тем более что сам Леопольд не стал долго думать и снял одним движением шорты, под которыми не оказалось белья…