Когда Инолия собирался планировать отход, он узнал о разорении их лагеря и потери почти всей провизии. Помимо этой проблемы надо было что-то делать с телами погибших, если их не придать земле, могут разразиться страшные болезни. Тогда Конрад, посовещавшись со своими генералами, решил оставить здесь полки менариев, чтобы они захоронили погибших и отдать им все, что были, припасы, а вперед послать Атуса с конницей в надежде, что они быстро достигнут не разоренных земель и вышлют помощь навстречу королю. Сам Конрад с остальным войском двинулся вслед за Атусом на запад. Менарии решили не придавать земле останки погибших из-за страха перед живыми мертвецами. Поэтому тела было решено жечь. Это были невообразимые костры на поле битвы, где сгорали и орки, эльфы, и люди с двух континентов, и трупы, погибшие второй раз.
Атус смог более-менее без потерь преодолеть расстояние до мест, где можно было получить вдоволь пищи, сразу снарядив караваны и выслав их навстречу королю. А вот остальным войскам повезло меньше. Все раненые и в тяжелом состоянии не пережили этого перехода. Местная фауна не могла утолить голод сконцентрированной армии, как и малые деревни, которые подверглись страшному разграблению. Такая великая победа не принесла ничего войскам, кроме славы. Ни сокровищ, ни огромной добычи.
Хоть и с потерями, король добрался до городов, где смог распустить армию и отправить легионы на заслуженный отдых. Эльдар недоумевал, когда Совет, узнав о победе, ожидал обещанные земли от короля, не внимая словам своего верного генерала: большая часть совета думала, что это случайность — большие потери со стороны эльфов, хотя Эльдар не раз им пытался доказать, что это намеренный ход людей.
Нэй-Ильнуур предпочел больше не распинаться перед советом и ожидать, когда они сами все поймут. К сожалению, должны они это будут понять через новую кровь своего народа. Эльдар все же не сидел без дела и начал готовить новобранцев. Генерал догадывался, что они очень скоро понадобятся эльфийскому поселению.
Перед королем Инолия теперь стояли новые задачи. Надо было добить остатки орков, которые разбежались по южным лесам и заняться отловом черных магов, которые могли уцелеть. Так же он не собирался отказываться от плана по вытеснению эльфов и подготовки к великому походу за сердцем Эфирии.
Спустя время подготовок и зализывания ран королевская армия была опять в походе. Миновала больше года после победы над армией мертвых. Инолия учел ошибки прошлой битвы и готов был к новой.
В колонне войск были не только солдаты, но и повозки с материалами для выстраивания метательных орудий. Армия подходила к своей цели, король в начищенных церемониальных доспехах был во главе армии. Отблески на солнце от его позолоченной брони сверкали как маяк. Серебренный плащ с гербом развевался, словно волна, маня войско за собой. Рыжая лошадь встрепенулась и заржала, Конрад успокоил свою лошадь и проверил рукой, не выпал ли Искалитур из ножен. Продолжив свой путь, король задумался. Вспоминая отдельные куски своей жизни, взяв в правую руку вынутую из-под доспеха, весящую на шее вещь, похожую на какой-то амулет.
Крики в подвалах Плачущего замка были не новыми для его обитателей. Многие думали, что в этих стенах Инолия сводил счеты со своими врагами. Но на самом деле, это место было выстроено вдали от остальных земель, почти на границе, для других целей.
— Вот, было тяжело, ну мы взяли ее, — сказал одни из трех охотников за головами.
— Молодцы, с вами рассчитаются на выходе. Пойдемте, поможете мне закрепить ее, — сказал красный монах.
Охотники поволокли дергающийся мешок вслед за человеком в коричневых одеяниях по каменному коридору в глубь замка.
Спустя время, отправив новость, в подвалы замка прибыл король.
— Наконец вы прибыли, ваше величество, — проговорил шепотом красный монах.
— Я надеюсь, это стоит моего визита? — спросил Конрад.
— Несомненно, мы вам сейчас все покажем.
— Еще не начинали допрос?
— Нет, ваше величество, это будет долги процесс, но уже все к этому готово. Желаете присутствовать?
— Я взгляну на нее. Присутствовать? Нет, не желаю присутствовать при вашей работе. Она мне неприятна.
— Тогда, может быть, отпустим? — ехидно спросил монах.
— Вы имеете очень хорошее жалование за это, но я смотрю, и бесплатно готовы заниматься допросами. Мне же нужны только знания, которые могут изменить судьбу человечества, — жестко ответил Конрад.
“Человечество и мою”, — подумал король.
Монах ничего не ответил, дабы лишний раз не дразнить короля, и провел Конрада в отдельную комнату.
— Смотрите, ваше величестве, все, что было при ней. Вы только обратите внимание на эти элементы доспехов.
— Вижу.
— Нет, вы только взгляните, какая обработка, узоры и еще эти камни — целое состояние, а эти дикари, наверное, и не знают, чего это стоит, — показывал монах синие латные наручи неизвестных мастеров. — Я бы сказал, это эльфийская работа, но…
— Это совсем не эльфийская, — пробормотал король, — по крайне мере, не тех эльфов, — Конрад взял этот элемент доспеха, кусок ткани, еще некоторые вещи из предъявленных ему.
— Я знал, что они что-то скрывают.
— Покажи мне ее.
— Пойдемте сюда, ваше величество.
— А где вы ее взяли?
— Нам доставили ее наемники. Зная, что мы платим большие деньги за живых. По их словам, они как-то смогли прокрасться на их территорию, правда, было их сначала десять, выжило немного. Так вот, они сами наткнулись на нее и еще нескольких.
— Это интересно. Когда их ловили раньше, то как правило, в результате их атаки. И они были все перемазаны грязью, в листве и траве… Наемники еще что-то рассказывали?
— Хотели продать рассказ со своими небылицами про чудеса лесного народа — я отказал им.
— Это ты зря. Может, среди этих баек даже были подлинные знания.
Король в сопровождении красного монаха вошел в полутемное подвальное помещение замка. Там находилось двое человек, облаченные в простые и очень плотные коричневые одеяния, приготавливая разные инструменты. На металлическом столе лежала девушка высокого роста с фиолетовой кожей, сиреневыми волосами и заостренными, очень длинными ушами, вытянутыми вверх. Тонкий хвост с окончанием виде кисти цвета волос головы был чуть длиннее ноги, к которой был притянут ремнями.
Фонари освещали тех двоих и гостью, привязанную к столу. Несмотря на мрак вокруг, она поворачивала головой и следила за королем, двигающимся в темноте.
— Я же говорил вам, ваше величество, они могут видеть в темноте. Я не раз уже это проверял.
Король вышел на свет фонаря и стал осматривать пленницу. Ее большие глаза были, как и у многих других сумеречных эльфов, — синяя радужная оболочка, почти полностью заполняющая глаз так, что светло-лиловую, почти белую склеру видно только по краям глаз. Сама радужка неоднородная, она переливалась в свете, поблескивая. А вертикальные зрачки как у кошек постоянно то сужались, то расширялись, когда она смотрел по сторонам, в темноту и на свет.
— Красивые у них глаза, — заметил король. — Она была в этих обмотках?
— Нет, ваше величество, — подошел к королю один из двух помощников красных монахов. — Мы сняли всю амуницию и одежду для исследования, — показал взглядом на доспех и кусок ткани в руках короля.
— Откуда это? — обратился Конрад к эльфийке, показывая наручи и обрывок полупрозрачной бирюзовой ткани неизвестного происхождения.
Она рявкнула что-то на непонятном языке, скалясь на короля. Инолия обратил внимание на ее клыки. У эльфов вообще нет клыков, у людей они не так выражены. Клыки сумеречных эльфов больше похоже на клыки животных, но меньше и аккуратнее.
— Вроде, она смирнее остальных, — заметил король, — попробуйте у нее узнать как можно больше об их народе и прочее.
— Но, ваше величество, язык сумеречных эльфов ни на что не похож, он очень сложный. Нам так и не удалось его изучить, — оправдывался монах.
— Тогда научите ее нашему языку! — рявкнул Конрад. — Мне нужна информация, не упускайте шанса, нам редко попадаются живые представители, только теперь не знаю, стоит их называть лесным народом или нет? Работайте.