— Пенгор, Ростри! — рявкнул я в трубку. — Разожгите этот грёбаный логос! Пусть хоть сдохнет, но дотянет нас до Руно!
— А если сдохнет в пути, кэп? — мрачно вздохнул в трубку Пенгор.
— Он не должен сдохнуть в пути! — снова рявкнул я. Видимо, присутствие адмирала на дирижабле располагало к подобному стилю общения. Да и война эта… Невовремя… — Только по прибытии! Но гореть он должен лучше солнца — и круглые сутки! Всё ясно?!
— Ясно, кэп… А кого там к нам занесло? — поинтересовался любопытный механик.
— Адмирала Кранга, командующего флотом на Руно, — ответил я. — Так что, если хотите и дальше служить на флоте — лучше сделайте всё так, как я приказал!..
Однако сразу подняться мы не смогли. Пока Пенгор колдовал над логосом, пытаясь перевести его в режим форсажа, которого от старичка никто не требовал уже лет сто, мы продолжали снижаться — всё ниже и ниже. И в какой-то момент даже вывалились из облаков над поверхностью. Ровно туда, куда, как я понял, ещё недавно спускался злосчастный дирижабль адмирала. Я не выдержал и снова выскочил на палубу — хотел посмотреть на то, что открылось внизу.
Орда тварей в большом лагере — а, похоже, это был именно лагерь — отбивалась от чудовищ, которые в период своей ночной активности устроили там настоящую бойню. И непонятно было ещё, кто побеждает: чудовища или твари. Но у тварей в лагере, в самом его центре, постоянно полыхали синие огни круга возрождения. Повсюду виднелось пламя пожаров, пролетали горящие и не очень горящие снаряды, двуногие твари держали круговую оборону, а чудовища пёрли на них со всех сторон. Видимо, пытаясь понять, что происходит внизу, дирижабль адмирала и попал под один из выстрелов, загоревшись в районе гондолы. Впрочем, благодаря пламени на поверхности я хотя бы смог рассмотреть палатки, ограждения и подробности боя…
— Пенгор! — спустившись с палубы в логос-отсек, я напомнил механику, что пора бы начинать подъём.
— Сейчас-сейчас… — ответил тот.
Впрочем, я видел, что в отдалении от того лагеря, что был внизу, тоже что-то сверкает. Видно, этих самых лагерей было много. И каждый из них на ночь превращался в настоящую крепость. Если в этом лагере, я бы сказал, собралось несколько тысяч тварей, то сколько же их всего сейчас внизу?
Дирижабль, наконец, выровнялся и начал медленно набирать высоту. Мы снова достигли туч, и вскоре их пелена закрыла от нас неприглядную картину ночного сражения. Однако у меня перед глазами это неприятное зрелище стояло ещё долго… Всю ночь я не мог сомкнуть глаз, и только под утро забылся тревожным сном.
Глава 56
В которой моё старенькое судно вводят в состав флота поддержки, а потом и используют как судно доставки (звучит обидно, да!)
Когда впереди показалась Руно, я уже был в форме — и в физической, и в капитанской — а ещё сидел за штурвалом и готовился швартовать корыто, которое кто-то и когда-то по ошибке назвал военным транспортником. Откуда-то со стороны кают-компании доносилось оживлённое обсуждение нашего маршрута, а точнее бурный спор между участниками экспедиции и адмиралом. Адмирал настаивал на том, что конец маршрута будет на Руно — и только там. А ещё сразу всех уведомил, что транспорт на Большую Скалу в ближайшее время отправится только один — курьерский с посланием. Все остальные суда он по прибытии сразу реквизирует.
Не прошло и десяти минут, как адмирал хлопнул дверью кают-компании и вошёл в рубку. Руки у него были всё ещё перевязаны, и ожоги до сих пор не зажили, но выглядел он вполне бодро.
— На Руно круг возрождения вышел из строя, — сообщил он хмуро. — Так что мы пока привязывались на ближайшем к скале изначальном круге. Вон он — на холме в полутора мильпассах к северу. В общем, как высадишь всех нас на скалу, сбрасывай груз и лети привязывайся вместе со всей командой. Когда вернёшься, тебя уже встретит адъютант и временно зачислит в ряды флота. А там дальше разберёшься…
Я ещё подростком понял, что смысл подобных фраз не в том, что всё само собой сложится — хотя, конечно, эта жизнеутверждающая трактовка приходит на ум первой. Скорее, «там дальше разберёшься» надо воспринимать как «прояви активность и достань всех своими вопросами» — и никак иначе. И здесь на флоте это особенно сильно проявлялось.
Руно была базой флота на протяжении многих лет. Местное немногочисленное население давно и прочно вросло в эту функцию — и уже никак не отделяло себя от дирижаблей, порта и казарм. На почти лысом камне высилось более сорока причальных матч, а вокруг зависли в воздухе десятки дирижаблей. Самым, пожалуй, впечатляющим был флагман «Турон». Это был огромный эфирный корабль — примерно триста метров в длину. Причём, гондола у него вообще выглядела больше аэростата. Вокруг него расположился десяток дирижаблей поменьше (раза эдак в три) — это были дирижабли сопровождения. К каждому из них, словно в поисках защиты, жались эфирные корабли ещё меньше по размеру.