— Я не понимаю к чему ты клонишь, капитан? — искренне поинтересовался Волкер.
— Семь лет назад, сразу после войны «семи королевств», в которой погибли мои родители я решила постричься в монахини, — продолжила она рассказ. — Пятнадцатилетнюю девочку определили в монастырь «Коготь орла». Там меня должны были остричь и провести ритуал посвящения. В труднодоступный монастырь вела единственная узкая тропа, ее не сложно было защищать в случае опасности. За всю историю обители ни одному врагу не удавалось проникнуть за ее стены, но оголодавшие суррогаты до нее добрались. Они напали в тот момент, когда практически все монахини собрались на ритуал посвящения. Сестра Аглая успела лишь меня остричь прежде чем упала разорванная когтями чудовища. Затем начался кромешный ад. Попав в обитель я меньше всего ожидала оказаться в подобных обстоятельствах. Озверевший от голода суррогат принялся пожирать тело Аглаи совершенно не обращая на меня внимания, они уже поняли, что в монастыре находятся только овцы, которые не окажут сопротивления. Я убила клыкастую тварь, размозжив ритуальным крестом затылок. После этого жить мне оставалось считанные мгновения, но не знаю откуда в этом монастыре появился егерь. Он выполнил свою работу и покинул монастырь, сопровождавший его хронист перед уходом назвал его имя — Волкер.
— Сестра Аглая попросила меня присутствовать при ритуале их новой сестры Селесты, — произнес егерь. — Я опоздал. Она хотела приобщить меня к религии, к той что была ранее, когда не было инквизиторов, говорящих устами Бога.
— Ты меня спас, а инквизиция дала возможность отомстить за сестер. Но почему ты продолжил заниматься своей работой, зная, что в случае поимки, тебя казнят.
— Я егерь, больше мне нечего сказать.
— Егери не справились в свое время с работой и их заменила инквизиция, — с нотками металла произнесла она.
— После войны нас осталось слишком мало, а благодаря инквизиции мы практически перестали существовать.
Возможно она хотела ответить на его выпад, но в коридоре послышались шаги и вскоре появился тюремщик. Он освещал путь недавнему знакомому егеря с которым как он предполагал, ему предстоит очень близкое общение, другого исхода в казематах не бывает.
— Апостол Кресс, — склонила голову в приветствии Селеста.
— Дитя мое, я знал что встречу тебя здесь, — с сочувствием в голосе произнес апостол кладя ладони ей на плечи. — Ты все надеешься встретить того егеря? Должно быть он нанес глубокую рану раз ты так истово его ищешь. Это не он?
Апостол бросил на Волкера взгляд палача, соскучившегося по работе.
— Нет, святой отец, этот не похож на него, — удивила она егеря ответом.
— Дочь моя, мне очень жаль, но скорее всего егерь которого ты ищешь, давно убит. Насколько мне известно, этот последний в Горлэнде, я два года за ним охотился.
— Поздравляю апостол, теперь никого не осталось кто бы взялся за защиту людей от порождений чудовищной войны, — подал голос егерь.
— Не переживай это уже наша забота и будь уверен с ней мы справимся намного эффективней, чем ты, — заверил его апостол.
— Вашу эффективность я видел, ни святая вода, ни магические письмена на земле на чудовищ никак не действуют.
— Магия — это ересь, мы пользуемся святой силой, дарованной нам Богом, и не надо путать эти вещи. А те деревни, что подверглись очищению монстрами, послужили лишь для того, чтобы выманить тебя, и, в конечном счете, у них это получилось. Никакой святой воды там не было, я использовал обычную воду из колодца, а на земле была начертана бессмыслица.
— Ради того, чтобы поймать меня вы убили стольких людей?
— Иногда, чтобы избавиться от сорняка приходиться перепахать все поле и мои поступки продиктованы желанием защитить Бога.
— Вот в этом наше отличие, я защищаю людей, а Богу не требуется защита, иначе он не был бы Богом.
— Зря ты пытаешься отравить меня ядом ереси, — усмехнулся апостол. — Бог Горлэнда един, рано или поздно это примут и другие, когда мы сотрем с лица земли все остальные святилища и храмы. Но тебе об этом не стоит беспокоится, тебя ожидает камера допроса. Брат Иохим, большой специалист по дознанию, уже приготовил все необходимые инструменты и механизмы. Интересно будет посмотреть на тебя, когда он начнет задавать вопросы.
— Не думаю, что я буду как-то отличаться от остальных, когда ваш брат приступит к пыткам, я буду кричать и плакать как ребенок.
Судя по удивленным лицам апостола и Селесты егерь понял, что произнес совершенно не то, что они ожидали.