— Положение дел следующее, — начал свою речь Ковалев. — Мы на планете находимся уже год и представляем ветвь человеческой расы, попавшую в этот мир случайно. Причину этого сбоя физики называют «законом наблюдателя». Проходя через червоточину из другой точки вселенной, мы вернулись не в свой мир, а в параллельный. В мир с другой высокоразвитой человеческой расой. Оан Юэн — представитель данной расы.
Ковалев сделал паузу и, убедившись, что никто ничего не упустил, продолжил:
— Мы застали эту расу в самом разгаре борьбы за выживание после произошедшего примерно три тысячи лет назад катаклизма. Суть катаклизма — резкое изменение климата планеты вследствие столкновения с огромным планетоидом. Цель борьбы — населить мир сотней миллионов искусственно выращенных людей, готовых к активной деятельности. По известным прискорбным причинам, — он выразительно обвел присутствующих взглядом, — «Магеллан» покинул нашу планету и в данный момент производит разгон по траектории, ведущей к червоточине за пределами нашей звездной системы.
(Описанные события подробно изложены в первой книге цикла «Магеллан — прибытие»).
Ковалев вновь обвел взглядом присутствующих:
— Надеюсь, ничего не упустил. Итак, слово предоставляется Герману Мечникову.
— Не понимаю, к чему такой официоз, Егор, — пробубнил Герман, выходя в центр зала.
— Товарищ полковник! — таким же официальным тоном произнес майор Ковалев. — Мы военнослужащие и обязаны вести протокол официальных заседаний. В данный момент главный компьютер «Ермака» ведет запись. Протокол заседания будет зашифрован и передан на «Магеллан». Они получат его сразу же, как выйдут из криосна возле червоточины.
— Егор, это случится через сорок пять лет. Даже если они решат вернуться за нами на Землю, никаких нас уже не будет!
— Плюс ко всему, мы не сможем даже узнать об этом решении, — добавила Мария флегматично. — Наши локаторы слишком слабы, чтобы принять их сигнал. Зная своего отца, могу сказать, что он примет решение продолжать экспедицию. Тем более после того, как получит сообщение о том, что покинул не свой родной мир, а всего лишь параллельный.
— И все равно, — настаивал Ковалев, — это не повод плевать на дисциплину! Только благодаря адекватно выстроенной и отлаженной системе единоначалия нам удается сохранять свой культурный облик в этом мире.
— Соглашусь с тобой, товарищ майор, — примирительно поднял руки Герман, хотя позже я узнал, что согласен он был с Ковалевым лишь отчасти. — Доложу по форме. Итак. Мы все столкнулись на планете с большой проблемой. По неизвестным нам причинам высокоразвитая раса землян не смогла наладить четкое воспроизведение себе подобных особей.
Герман сделал паузу и посмотрел на Оана, который коротко кивнул, соглашаясь с тезисом. Затем продолжил:
— Вернее, наладить-то они наладили — репродуктивные поля работают исправно и по сей день, производя в год не менее десяти тысяч половозрелых особей. Только вот после произошедшего на «объекте» бунта сотрапезников нашим высокоразвитым коллегам пришлось оставить на время посевную и ретироваться в заполярье, дабы сохранить хоть кого-то, кто смог бы продолжать выполнять функцию жнецов в будущем.
Оан вновь кивнул, подтверждая сказанное. Герман продолжил:
— Длительное время объекты пустовали, работая в автоматическом режиме. Их уже запущенные алгоритмы попросту не успели переписать. Новоиспеченных граждан планеты некому было встречать и учить. Доподлинно известно, что открытый нами год назад «объект» произвел и выпустил в свет не менее ста тысяч человек. Без контроля со стороны жнецов большая часть из них погибла по естественным причинам. Голод, холод и дикая природа не дали бедным подросткам и шанса на выживание в холодное время года. В течение же короткого лета, когда эти бедные дети имели максимальные шансы выжить в дикой природе, их отлавливали и порабощали местные жители.
Герман бегло взглянул на меня, словно оценивая, можно ли выкладывать при мне всю правду. Не найдя, по всей видимости, причин утаивать что-либо, он продолжил: