— Молодцы, черт возьми. Проверьте здесь все. А то могут еще «гости» остаться, — деловито ответил отец, осматривая свою одежду.
— Да, господин.
— Мы уже послали троих, — отрапортовала охрана.
— Ладно, давайте там, подлечитесь. И держите ухо востро. Видите, как сегодня здесь жарко.
Казалось, этим все кончилось. Но я прекрасно понимал, что расслабляться еще рановато. Уж слишком непростым был противник. Если он выбрался из другого мира, так еще прихватил с собой эту тварь, то от него можно ждать чего хочешь.
— Пап, его надо добить. Идем, пока он не свалил, — взволнованно бросил я, и отец резко нахмурился.
— Думаешь, он не подох? — спросил патриарх.
— Нет, я просто считаю, что… — я замялся на полуслове, видя, как к нам приближается потрепанный, израненный Жаров в разорванном плаще и с грязным лицом.
Все тут же замерли в полном недоумении. Охрана приняла боевую стойку, готовясь стрелять. А патриарх так вообще рассмеялся.
— Эй, ты и правда помешанный! Мои люди сделают из тебя решето! — крикнул он.
— Вот именно, твои люди. Не ты! Можешь меня убить, падаль. Но ты все равно останешься тем Сережей, которого вечно все били и ненавидел родной отец, — язвительно крикнул Жаров и распахнул руки так, будто хотел, чтоб в него попали.
— Что? Дедушка тебя не любил? — недоуменно произнес я.
— Нет! Это бред! Он же чокнутый! — с фальшивым весельем прокричал мой отец.
— Ври дальше, ублюдок. Просто ты ничего не можешь, и все, — отозвался на это Август или как там его вообще звали.
— Хватит болтать, хлопчик. Готовься отправиться в гроб, — напряженно произнес Иван.
— Отставить, не стрелять! — оборвал его патриарх. — Отойдите все, вон туда! Александр, ты тоже не вздумай лезть!
Я сразу понял, что он задумал. С точки зрения чести — это очень неплохо. Но с точки зрения логики, лучшем б он отключил свое благородство…
— Господин, может не надо, — бросил один из охранников, опасаясь за барина.
— Молчи! Разберемся с ним один на один. Раз он такой языкастый! Это будет дуэль, Петр, как в старые добрые времена. До полной победы одного из нас. Понял? — сказал он, сбрасывая тесный пиджак и выходя чуть вперед.
— Как же тут не понять? Неужели, спустя столько лет, ты научился поступать как мужчина? Небось и яйца себе отрастил? Может быть… — язвительно бросил Жаров, протирая лицо платком.
— Арр, ты допрыгался, сволочь. Начнем! — коротко сказал мой отец и начал атаковать.
Вот это я понимаю, спортивные игры. Таких дуэлей на нашем ринге не встретишь. Наверняка Жаров что-то задумал. Значит, надо быть на чеку и держать помощника наготове.
Все напряглись и застыли как вкопанные. Отец быстро сокращал дистанцию, не давая врагу опомниться. Тот подпустил патриарха чуть ближе и врезал огненной практикой.
Сила Жарова заметно уменьшилась. Да и глава рода был весьма крепким. Так что получил лишь легкий ожог да испорченную рубашку.
Затем жахнул взрывом по Жарову и отбросил его назад. Тот уперся спиной в дерево, с трудом устояв на ногах.
— Ах… А ты хорошо прокачался, — усмехнулся Август. — Я думал можешь только других подстрекать, как в тот раз.
— Я не провоцировал тебя, Петя! А хотел помочь! — отозвался отец.
— Правда что ли? Я щас расплачусь! — проворчал в ответ Жаров.
Из его рук вырвались потоки огня. Все ахнули, понимая, что патриарха сейчас просто поджарят. Охранники потянулись к оружию, я тоже решил вмешаться.
Только это сейчас не понадобилось. Отец принялся кастовать взрывы, сделав из них как бы клокочущий заслон. Огонь врезался в него и рассеялся.
Тогда Жаров крикнул, подняв руку к небу. Из-под земли ударил мощный поток пламени, способный испепелить человечка.
Отец, несмотря на возраст, проворно отскочил в сторону, сократил дистанцию и провел мощную серию ударов, дав Жарову по морде так, что тот отступил и слегка зашатался.
— Ах, Драгунов… Ты снова решил меня уничтожить. Опять за свое, Драгунов, — словно пьяный простонал Август-Петр.
— Ты не понимаешь, кретин! Я все время хотел тебе только добра. В тот вечер, я хотел сказать, что даже если у меня получилось, у тебя тоже все выйдет. Я пытался тебя подбодрить, не унизить. В отличие от твоих дружков, которые только смеялись! — прокричал патриарх, тыкая в противника пальцем.
Август вытер кровь с лица, широко раскрыл глаза и простонал что-то невнятное.
— Да, сын! Я не был самым сильным и популярным в своей академии. Но я всегда стремился к развитию, и у меня многое получилось, — обратился отец ко мне, чуть не сорвавшись на плач.