Да уж, чужая душа — потемки. Кто знал, что этот черствый сухарь способен на такие эмоции.
— Ааа, на подавись! Жри, скотина! — выдохнул Жаров, ударяя отца ногой в голову.
Тот ответил легким взрывом, сбив атаку противника. Сам схватился за ухо и согнулся.
— Умм, Драгунов, мне плевать, что ты думал. Главное, что я слышал другое, и наломал дров, понимаешь, — простонал Август, держась за живот.
— Ух, чтоб тебя, Петя… Думай и делай что хочешь. Я сказал тебе все… как на исповеди, — отозвался мой патриарх.
— Исповедь, молитвы, добро. Да пошли вы со своей святостью. Я знаю вашу никчемную суть. И не верю ни единому слову! — напоследок промямлил избитый Жаров, выходя на открытую поляну.
Казалось, он хочет спровоцировать охрану, чтоб его растеряли. Но вместо этого мужчина раскинул руки. К нему сзади на большой скорости подлетел дракон с длинной шеей, резко поднял Августа над землей и понес подальше от нашей усадьбы.
— Валите его, парни, уходит! — закричал один из охранников.
— Нет, не стрелять. Пусть летит, — хрипло приказал патриарх. — Он и так хорошо получил. Теперь будет зализывать раны, скотина.
— Да, но он может ударить по нам с новой силой, — подметил я, подходя ближе.
— Пусть делает, что пожелает. Главное, что я все сказал. Это важно, — с печалью произнес патриарх, потом тяжело вздохнул и взглянул в вечернее осеннее небо.
Далее отец резко вздрогнул, как бы снова надел старую маску мощного повелителя.
— Что стали? Живо за дело! Давайте, осмотрите здесь все! Какого черта там все горит? Зовите слуг, потушите! Ничего без меня сделать не могут, — воскликнул он и стал искать глазами лекаря, ведь получил множество повреждений.
Казалось бы, это финал. Можно смело праздновать победу над сильным врагом, который если не перевоспитался, то хотя бы сбавил свой пыл, и в ближайшее время к нам не полезет.
Но я заметил кое-что странное. Дмитрий не принимал участия в отражении атаки на нашу усадьбу. Хотя обычно лез в самое пекло и проводил некоторые дела даже без ведома патриарха. А тут, он как будто бы испарился.
— Эй, а где Дмитрий? — спросил я, осматриваясь вокруг. — Нет, серьезно, куда делся мой старший брат? — Сказал немного громче, понимая, что это все неспроста.
Глава 20
Прислуга, которая и без того суетилась после сражения, стала носиться еще шустрее. Наша небольшая усадьба была прочесана очень быстро.
Дмитрия не было в саду, в спортзале, в сараях, в гараже, в кустах и вообще где бы то ни было. Охрана тоже мало что видела. Она была занята другим делом, так что с нее спрос не велик.
Конечно, были камеры видеонаблюдения. Но некоторые из них повредили нападавшие. А записи с других нужно было долго просматривать.
Хотя, я почему-то уверен, что они ничего не дадут. Такое чувство, что брат свалил специально, делая все так, чтоб его не нашли.
Он даже телефон свой оставил, чего уж тут говорить. Плюс, как потом оказалось, захватил кое-какие деньги и ценности.
— Ррр, неблагодарный щенок! Посмел сбежать, когда нас атаковали! Так пусть теперь остается там, где он прячется. Мне не нужен такой никчемный наследник, — ворчал отец, расхаживая по саду широким шагом.
— Господин, позвольте. Вам надо еще подлечиться. У вас ожоги, они не прошли, — ныл лекарь, бегая за отцом, словно мелкая собачонка.
— Плевать! Я не чувствую боли. Этот гад меня просто убил. Кто бы знал? Завистник, негодник такой! Кого я воспитал, боже мой… — продолжал патриарх.
Затем повернулся к лекарю и сказал, что тот может идти. Дальше его будет лечить Надежда, которая кстати уже подошла.
— Пап, я тут хотела сказать… — робко произнесла девушка, окидывая напуганным взглядом усадьбу, пострадавшую от вторжения.
— Знаю! Ожоги еще остались. Сейчас пойдем в дом и залечишь, — с досадой воскликнул отец.
— Не только это. Там Дима. Он оставил послание, если что. Не знаю даже как, лучше сказать.
Мы тут же бросились к Наде, которая неуверенно извлекала телефон из кармана и включила там аудиозапись. Это явно был голос Дмитрия. Похоже, он записывал свое обращение, пока мы дрались с огненным гадом.
— Всем привет. Эм, то есть пока. Я решил уйти из дома, и попытать судьбу. Наверное, это плохо с моей стороны, но я привык всегда быть первым. Просто делать что-то и добиваться. Получать то, что хочу, не встречая преград. Похоже это меня расслабило, превратило в какого-то олуха. Теперь даже Саша и тот стал сильнее. Надо с этим как-то бороться. Думаю, что свободное плавание тут поможет. Я не брал у вас много денег, только свое. То, что у меня было, то, что когда-то дарили. Не знаю, сколько меня не будет. Думаю, пару месяцев, может меньше. Мне надо вправить мозги, все осмыслить. Потому что так продолжаться не может, — сбивчиво говорил парень, с трудом подбирая слова, будто отвечал у доски самый сложный предмет.