В этом месяце паша отправился в район ал-Калйубийи, где на пастбище находились лошади. Туда выехал Мухаммад-бей, чтобы принять его, оказать ему гостеприимство; он выехал со своим приближенным — уроженцем Калкашанда. Он вывез палатки и много верблюдов, груженных постелью, медной посудой, кухонной утварью, рисом, маслом, медом, растительным маслом, сахаром, топливом и прочим. Паша гостил у него три дня. В организации приема паши участвовали также правитель района Тамур и другие. Угощение для него доставили также Ибн Шадид, шейх [племени] ал-Хувайтат, Ибн аш-Шавариби, правитель Калйуба Ибн 'Аср. Пашу сопровождали его сыновья Ибрахим-паша, Исма'ил-паша, а также Хасан-паша.
В это время пришло известие о смерти в Хиджазе 'Абдин-бея, /308/ брата Хасан-паши, а также о гибели многих его подчиненных от лихорадки. Паша опечалился их участью, прервал свой визит и вместе с находившимися при нем возвратился в конце месяца, чтобы устроить траурные собрания и выразить соболезнования.
Прибывшие сообщили об усилении лихорадки в Хиджазе. Говорили даже, что от отряда 'Абдин-бея осталось совсем немного людей.
Месяц джумада ас-санийа 1235 года (16.III—13.IV.1820). 20-го числа этого месяца (4.IV. 1820) от правителя Сирии доставили подарок, состоящий из десяти породистых лошадей, одни из которых в сбруе, а другие не оседланы, и другие вещи, о которых мы ничего не знаем.
В конце месяца получено известие о том, что Хасан-бей аш-Шамаширджи овладел [оазисом] Сива.
Тогда же была получена весть о большом пожаре, происшедшем в Стамбуле.
Тогда же точно так же стало известно о Халабе — о том, что Ахмад-паша по прозвищу Хуршид, бывший в прошлом правителем Египта, овладел Халабом и уничтожил большое количество жителей, знати [города]. Произошло это вот почему. Он был правителем Халаба и своим поведением вынудил население города восстать против него. Его сместили и изгнали, а произошло это уже некоторое время тому назад. Будучи изгнан, он остался стоять за пределами города, написал Порте относительно жителей города и сказал о них то, что действительно было. Тогда правителям этих областей были посланы указы о том, чтобы они направились на помощь к нему против населения Халаба. Они окружили город и воевали с ним в течение нескольких месяцев, пока не овладели им и не погубили [большое количество] жителей его Они обложили город большими налогами, и население находится в таком положении [до настоящего времени].
В конце этого месяца паша назначил также Мустафа-агу Курда начальником полиции в дополнение к обязанностям мухтасиба вместо Хасан-аги, который умер во время хаджа. По своему обыкновению, как и в первое время после назначения на пост мухтасиба, он стал чинить произвол. Объезжая город днем и ночью, он без всякого повода набрасывался на прохожих, избивал возвращающихся с вечеринки и подобных им или же отрезал им ухо или нос.
Месяц раджаб 1235 года начался в пятницу (14.IV.1820).
3-го числа этого месяца (16 IV.1820) паша назначил на пост мухтасиба человека по имени Хусайн-ага ал-Мурали, который заведовал садами паши.
Тогда же Хасан-бей аш-Шамаширджи возвратился из района Сива, после того как овладел им и взял с населения его [известную] сумму денег и [большое количество] фиников. Он обложил [этот оазис] определенной суммой, которую они обязаны ежегодно вносить в казну.
20-го числа (3.V.1820) Мухаммад-ага Лаз, бывший катхода паши, отправился в Верхний Египет с авангардом экспедиции, который должен продвинуться до порогов. В конце месяца пришла весть о смерти в Хиджазе Халил-паши. Паша наградил его брата Ахмад-бея шубой и назначил на пост, который занимал его брат; это третий, средний брат. Паша дал ему знамя и военное снаряжение.
В конце месяца паша отправился в район [Ра'с] ал-Вади, чтобы посмотреть, как он обновился постройками, пашнями, оросительными каналами. Эта долина стала населенным районом по его указанию, он создал здесь деревни, жилища и пашни.
Месяц ша'бан 1235 года начался в воскресенье (14.V.1820).
В этом месяце Ибрахим-паша отправился в ал-Калйубийу, а затем в ал-Мануфийу и ал-Гарбийу для того, чтобы собрать налог за текущий год и взыскать недоимки с бедняков. Паша было простил эти недоимки за семь лет, а Ибрахим-паша потребовал погашения суммы налога, причитающейся с [данной] деревни, и недоимки, дав для этого три дня сроку. Испуганные феллахи и шейхи селений побросали свой урожай на гумнах и с женами и детьми бросились бежать в другие районы; тех же из женщин, кого заставали [на месте], бросали в тюрьмы и избивали. Согласно тому, что мне сообщил кое-кто из /309/ писцов, сумма взыскиваемого налога составляет сто тысяч кошельков[931].
931
На полях булакского издания текста приписка “[вместо] этих слова, сто тысяч кошельков" в некоторых экземплярах — „ это сто тысяч кошельков и семьдесят тысяч кошельков"”