Египет — дитя солнца. Оно — зримая форма бога Ра, создателя всего сущего, которому жрецы ныне исчезнувшего священного города Гелиополя посвящали жизнь, исполненную груда и исканий. Каждое утро, когда светило всходило над утесами восточной пустыни, страна рождалась вновь. Движение солнца от восхода к закату — это теологическая модель; она учит: всякое движение — путь от рождения к смерти. Впрочем, смерть — это всего лишь видимость, ибо солнце, исчезая под землей, готовится вновь воскреснуть. Такова же история Египта. Он несколько раз, казалось бы, канул в небытие, чтобы возродиться из мрака в новом блеске.
Египет подобен громадному лотосу. Его стебель — Верхний Египет, южная часть страны, а цветок — Дельта, или Нижний Египет. Длиной около тысячи километров, а шириной в Верхнем Египте редко более тридцати километров, вся возделываемая и обитаемая земля фараонов занимает площадь чуть меньше территории Бельгии. На востоке и на западе ее обрамляет пустыня. На севере естественная граница — Средиземное мире, а на юге — цепь нильских порогов. Комплекс географических условий превращает Египет в совершенно особую территорию, где могла развиться самобытная цивилизация. Самый поверхностный анализ такого рода подтверждается историческими фактами: каким бы иноземным вторжениям, каким бы влияниям извне ни подвергался Египет фараонов, в какие бы контакты он ни вступал, в основе своей он оставался прежним, сохранял свой неповторимый дух.
«Наша цивилизация и цивилизация всей Европы связана с этим миром тысячами неразрывных уз», — пишут немецкие египтологи Эриан и Ринке[2]. Это основополагающее утверждение. Читая историю фараонов, погружаешься не в далекую и непонятную экзотику. Древний Ближний Восток, и особенно Египет, — наши предки. Туда уходят наши духовные и интеллектуальные корни, там лежат истоки нашего сознания. О входная идея, согласно которой Египет представляет собой дофилософскую цивилизацию, тогда как Греция и Рим — первые культуры, способные «мыслить» и «заниматься наукой», — самая ложная из всех, какие существуют. Достойно бесконечного сожаления, что Египту отводится так мало места в системе образования, ибо он — основа нашего духовного мира и играет важнейшую роль в сокровенных глубинах нашей памяти. Для тех, кому посчастливилось попасть в Египет, очевидно, что здесь, на земле бога со липа, закладывался фундамент человеческого сознания. Нужно ли восхвалять египетское искусство, его необычайную красоту, глубину и значительность? Широко известна лишь малая часть его произведений, а музеи хранят творения, которые заслуживают, чтобы их открывали вновь и вновь. Египетская религия, слишком долго изучавшаяся с позиций рационализма, заключает в себе такие сокровища, которые, явившись однажды из глубин прошлого, могли бы стать вечной творческой силой. Еще мало изучена египетская литература, как «религиозная», так и «светская» (правда, в Древнем Египте эти понятия не были столь четко разграничены). Сколько цепных сведений можно извлечь из «Текстов пирамид», «Текстов саркофагов», «Поучений», сказок… И сквозь письмена, статуи, священные символы, просвечивает необычайная радость жизни и человеческого существования.
Те, кто хочет сделать из Египта некую заупокойную цивилизацию, глубоко ошибаются. Фараоны, первейшей обязанностью которых было строительство усыпальниц, прославляли не небытие, а загробную жизнь, вечность, в которой сливается то, что мы называем «жизнью» и «смертью».
В 1798 г. Наполеон предпринял экспедицию в Египет. Входившие в нее ученые открыли фантастически ю страну, изобилующую храмами, стелами, различными сооружениями. Ученые рисуют, копируют, собирают множество документов. Впоследствии они будут опубликованы в монументальном труде «Описание Египта», изданном в 1809–1816 гг. Так подлинные египетские источники стали доступны тем, кто стремился пропихнуть в тайны цивилизации фараонов.
До этого момента приходилось довольствоваться лишь свидетельствами античных авторов, таких, как Гекатей Милетский, который посетил Египет около 510 г. до н. э. и особенно интересовался явлениями разлива, Платон, Плутарх, Диодор Сицилийский, Страбон. Плиний Старший, Климент Александрийский, и некоторых других. Особого упоминания заслуживает Геродот Галикарнасский (484–430 гг. до н. в.), который написал своего рода журналистский репортаж о путешествии, совершенном около 450 г. до н. э. Он углубился далеко на юг, возможно до первого порога, и пробыл в стране почти три месяца. Греческий путешественник сообщает интересные подробности о царях, которые правили Египтом, начиная с Псамметиха I (654–610 гг. до н. э). К сожалению, его труд содержит немало сплетен, недоброжелательных анекдотов. Он совершенно не проникся духом Древнего царства и распускал низкую клевету, что ставит под сомнение его критические высказывания[3].