Египтяне в Нубии

Часто приходилось пользоваться волоками, перетаскивая суда в обход порогов. Остатки подобного волока обнаружены около Миргиссы (Vercoutter, 1970, с. 175). Грузы по волоку перетаскивали с помощью быков, запряженных в салазки. Вероятно, создавались отряды людей для помощи, следили за состоянием волока. Все это входило в обязанности администрации крепостей. Не исключено также, что существовали специальные службы, занимавшиеся решением подобных вопросов. [38]

Во времена правления Сенусерта III — Аменемхета III была построена плотина у южной Семны (Vercoutter, 1966, с. 134).[23] Аэрофотосъемка, проводившаяся в 60-х годах Службой древностей Судана, показала, что естественный каменный барьер, пересекавший Нил, был использован египтянами при сооружении плотины (Курьер ЮНЕСКО, 1980, с. 33).  С постройкой плотины движение судов по Нилу стало регулярнее. Хотя в принципе проблема, очевидно, не была решена, и зачастую приходилось прибегать к испытанному способу: волоками пользовался и позже в эпоху Нового царства наместник Нубии Хеви, доставляя дань ко двору фараона.  В его гробнице изображены египтяне, тянущие лодку посуху (Davies, 1926, ил. XVIII).

Администрация крепостей следила за тем, чтобы регулярно отмечался уровень воды в Ниле. Вот надпись из  серии записей о высоте Нила у Семны: "Высота Нила в год 3-й при величестве царя Верхнего и Нижнего Египта Себекхетепа Ι, дающего жизнь, когда казначей царя Нижнего Египта, начальник войска Ренсенеб командовал в крепости „Могуществен Сенусерт III покойный" (Семна)" (Lepsius, Denkmäler, II, 151 с).

Следовательно, в некоторых (?) случаях уровень  Нила отмечали по распоряжению начальника крепости.

Небезынтересен вопрос о соотношении местного нубийского населения и египетского в Нубии в период Среднего царства.

Население народа культуры группы С в Нижней Нубии, согласно кропотливому исследованию Б. Триггера, в период Среднего царства составляло приблизительно 10,5—13 тыс. (Trigger, 1965, с. 160).

Весьма важно выяснить и количественное соотношение гарнизонов, которые могли размещаться в той или  иной крепости.[24] Почти все исследователи сходятся во мнении, что в Шальфаке проживало, очевидно, от 32 до 80 человек (Vila, 1970, с. 199), в Миргиссе — около 70 (там же),  в Кумме — 50,  Семне — 150, Уронарти — 100 человек. Причем в трех последних крепостях, по мнению Г. Райзнера, в экстренных случаях могло находиться людей в два раза больше.[25]

По подсчетам В. Эмери, во время войны такие крупные крепости, как Бухен, Аниба или Кубан, могли разместить минимум 3 тыс. воинов (Emery, 1965, с. 153).

Нельзя также забывать, что в таких укреплениях, как Кор,[26] в мирное время использовавшихся в основном как склады сырья, могли быть размещены воины.

Таким образом, вместе со своими семьями египтяне  в Нубии составляли немалую часть населения.

Итак, египетские гарнизоны в Нубии были значительными и в случае нападения местного населения или кочевников вполне могли им противостоять.

Одной из основных задач гарнизонов крепостей в Нубии была эксплуатация сырьевых ресурсов. [39]

 Рисунок 4. План островной крепости Аксут.[40]

4. Египетские высшие чиновники в Нубии

Во время XI—XII династий местная египетская военная администрация в Нубии еще не окрепла, и поэтому большую роль в управлении Нубией по-прежнему играют чиновники высшей администрации Египта.[27] Решением всех основных вопросов в Нубии ведала царская резиденция, отсюда в  крепости поступали указы и предписания различного рода.

В Уронарти были обнаружены печати фараонов Сенусерта III (Dunham, 1967, с. 64, № 5А, 6А), Херхабау (Dunham, 1967, с. 64, № 2А(?), 3А),[28] Херджедуихепру (Dunham, 1967, с. 64, № 4А),[29] Сенусерта ΙΙ (Dunham, 1967, с. 65, № 13), Аменемхета II (Dunham, 1967, с. 65, № 9).

Неусыпное внимание высшей администрации к египетским крепостям в Нубии было вызвано прежде всего необходимостью организации вывоза из Нубии сырья, именно об  этом свидетельствуют печати такого рода: "Бог благой, владыка обеих земель Сенусерт; печать великого амбара" (Dunham, 1967, с. 64, № 7A); "Бог благой, владыка обеих земель Сенусерт II; печать великого (?) верхнего (?) амбара" (Dunham, 1967, с. 170, ил. 9; № 32/1/59).

Верховные чиновники чати руководили египетской администрацией в Нубии через систему указов и постановлений. В крепостях были обнаружены печати визирей (Reisner, 1955, ил. 2, № 8 (248), № 7 (307); Knudstadt, 1966, ил. Ig (?); Dunham, 1967, с. 170, ил. 9, № 31/12/65, с. 65, № 15); например, оттиск печати палаты визиря в Фивах сохранился среди прочих в Уронарти (Reisner, 1955, ил. 2 (248); к названию резиденции см. Otto, 1952, с. 87).

23

Интересна интерпретация текста, сохранившегося в надписи некоего Ментуемхета (найдена в Семне), предложенная Ж. Веркутте. Ж. Веркутте полагал, что под постройками, о которых идет речь в надписи, может подразумеваться и сооружение плотины (Vercoutter, 1966, с. 151), поскольку термин mnw обозначал не только крепость, но и город, храм и т.д. Соответственно и выражение r3 ^c3 не следует интерпретировать исключительно как "пограничная крепость", оно могло относиться и к другим сооружениям. Для выявления значения каждого отдельного термина это, безусловно, верное наблюдение, однако создается впечатление, что в тексте: sdr mnw.f m irt r3 ^c3 ḥr Kmt — имеется в виду если и не постройка крепости на египетской границе, то обновление, ремонт уже существующих укреплений, при этом в данном случае скорее всего термин r3 ^c3 обозначал комплекс пограничных сооружений; укрепления, таможню, дамбу, т.е. все то, что "выпускали" и "впускали" врата Египта, будь то вода, люди, товары.

24

Вопрос о численности гарнизонов крепостей отчасти пытаются разрешить, основываясь на возможности пропитания определенного количества людей, живущих в них. При оценке плодородия земель и количества скота обычно исходят из климатических условий Северной Нубии. Однако по поводу плодородия определенных районов Нубии исследователи порой высказывают противоположные мнения.

Б. Триггер излагал компромиссную точку зрения, считая, что ввиду довольно сурового климата основную часть довольствия египтяне получали из Египта, хотя и в крепостях и около них были небольшие подсобные участки обрабатываемой земли и некоторое количество скота (Trigger, 1976, с. 71). Однако автор имел в виду теперешние климатические условия, сложившиеся в Северной Нубии, в то время как изучаемый период удален от нас во времени на несколько тысячелетий и климат здесь в то время был, очевидно, мягче (Livingstone, 1975, c. 273). Окрестности крепостей изобиловали животными, заросли по берегам Нила — птицей, а его воды — рыбой. В письменных египетских источниках периода Нового царства, в том числе в декрете Сети I в Наури, сообщалось, что египтяне имели в Нубии поля, разводили сады, выращивали овощи, занимались скотоводством, даже вывозили в Египет (Коростовцев, 1939, табл. III, IV). Новое царство от Среднего отделяет небольшой промежуток времени, за который климат не мог существенно измениться. Кроме того, в период Нового царства египтяне расширяли крепости, стало быть, население крепостей увеличивалось; вряд ли это было бы возможным при недостатке продуктов питания в самой Нубии. Таким образом, напрашивается вывод: проблема пропитания египетского гарнизона в Нубии не носила острого характера.

25

Р. Каминос придерживается мнения, что в Кумме могло разместиться 100 человек, а в Семне — 300 (Caminos, 1964, с. 82).

26

Кор отличался своеобразной планировкой, материалами, использовавшимися при его строительстве, и т.д. (Smith, 1966a, с. 227-228).

27

Около Кермы, на кладбище, было обнаружено несколько статуэток чиновников с выписанными на них должностями и именами, среди них — "начальник работ" (имя его не сохранилось), "начальник сокровищницы" Амени, правитель Нехена Себекху, вестник Анху и т.д.

Существуют различные мнения по поводу того, кому принадлежали эти статуэтки: египтянам ли, жившим в Керме, или же они оказались в захоронениях в результате торгового обмена с Египтом или гиксосами. Г. Райзнер считал упомянутых чиновников служащими местной египетской администрации Кермы на том лишь основании, что камень, из которого были сделаны статуэтки, имелся и в этом районе.

Т. Севе-Сёдерберг, напротив, отвергал мнение о существовании местной египетской администрации в Керме, считая его недостаточно обоснованным.

Конечно, трудно сказать, каким образом попали в Керму указанные статуэтки. Вопрос до сих пор остается открытым, решить его помогут лишь дополнительные сведения.

Однако следует отметить несколько моментов, которые если не решают проблемы, то и не противоречат возможности принадлежности статуэток египтянам, находившимся на службе (постоянной или временной) в Керме. Так, все встречавшиеся в Керме надписи с титулами обычны для египетских чиновников, служивших в Нубии, а титулы чиновника Хепджефа определенно были связаны с исполнением обязанностей на юге: "Почитаемый Упуатом, владыкой Сиута, вельможа, великий из величайших юга (?) (в тексте: ) великий Глава юга, друг единственный, начальник в доме царя, правитель Хепджеф (имя собственное не числится у Ранке), рожденный Идат (Ranke I, с. 53, 14; Reisner, 1923, ч. VI, ил. 343, № 31b).

Напомним, что в это время правителями называли и начальников нубийских крепостей.

Далее, в Сиуте была обнаружена могила правителя Хепджефа. А по мнению В. Смита, необычайный расцвет искусства и ремесла в Керме отчасти объясняется тем, что здесь трудились ремесленники из Сиута (Smith, 1957, с. 224). Изображения в захоронении Хепджефа, напоминают изображения в захоронении Джхутихетепа в Берше: мальчики, собирающие фиги, акации и т.д. Следует добавить, что упоминание на надписи Хепджефа из Кермы Упуата, владыки Сиута, также говорит в пользу тождественности чиновников.

28

Nbtj-имя Ḥ^c-b3w известно у одного из фараонов XIII (?) династии; см. Budgej 1908, с. 65).

29

Известно имя Хора Ḫprw-j в именах Аменемхета IV (Budge, 1908, с. 63) и Антефа (там же, с. 85).