Ничего, кроме любопытства.
Я выглянула из-за столба и посмотрела на гигантского воина. Он взял рог, наполнил его, чтобы напиться у огня. Красноватый свет обрамлял его профиль.
— Что ты собираешься со мной делать? — он не мог говорить. Неужели он забыл, как это делается? — Ты убьешь меня?
Он поднял рог вверх, на мгновение скрыв половину своего лица. Усталым движением он повернулся ко мне. Сжав губы, он покачал головой.
— Тогда зачем я здесь? Тебе нужна ведьма, чтобы разрушить чары?
Он вздрогнул.
Я сделала шаг в его сторону.
— Ты наверняка знаешь, что я не та ведьма. Я не обладаю силой. Не то что моя мать. Она мне все рассказывала…
Но скрип на камнях заставил меня замолчать. Хоук вернулся с миской воды и тряпкой.
— Для вас, миледи, — сказал он с насмешливым поклоном. Когда я не двинулась с места, он поднял бровь. — Разве мама не учила тебя убирать за собой?
Он хотел, чтобы я вымыла всю кровь. Мой бардак. Мою попытка убийства.
Убрав волосы с лица, я кивнула.
Хоук закатил глаза и направился к двери.
— Подожди, — крикнула я. — Скажи мне его имя.
Хоук остановился, поставив ногу на ступеньку, но не обернулся.
— Я же тебе говорил, — пробормотал он. — Он Морской Волк.
— Так вы его прозвали, — раздраженно сказала я. — Как его имя?
Хоук пожал плечами:
— Не знаю.
— Ты не знаешь его имени?
— Он сам не знает. Он не помнит. И говорить тоже разучился, — Хоук потянул себя за ухо и пригладил свисавшее с него перо. — Если ты хочешь, чтобы он заговорил, тебе придется его научить. Можешь дать ему имя, — и ушел.
Я закрыла лицо руками. Огонь в очаге потрескивал теплым, приветливым звуком. Я чувствую себя комфортно, несмотря на то что нахожусь в плену.
По крайней мере, сейчас.
Не обращая внимания на комок в животе, взяла тряпку и намочила ее.
— Значит, я должна дать тебе имя? — пробормотала я, вытирая рот и лицо начисто. — Мак Тир. Так жители деревни называют волка. Хотя ты ведь не из деревни, не так ли? Не можешь ступить ногой на землю.
Закончив умываться, я отнесла чашу с водой к очагу. Морской Волк спокойно наблюдал за мной. Он не испытывал гнева за то, что я сделала. Нет, это его позабавило. Мне должно было быть страшно сидеть взаперти с сумасшедшим, но я чувствовала себя спокойно.
Я подошла к нему.
— Я не могу придумать тебе хорошего имени, но мое Майриэнн. Может быть, теперь мы объявим перемирие?
Он склонил голову набок, и я поняла, что он тихо смеется надо мной. Это было лучше, чем слышать его громкий смех.
— Пожалуй, приведу тебя в порядок. — Поджав губы, я принялась за дело, вытирая кровь, которую пролила, с его плеч и груди. Он хорошо сложен, широкоплеч, на его мускулах имелось множество шрамов.
— Я полагаю, ты можешь пострадать? — спросила я, робко касаясь ребристой плоти. Он взял мою руку и потянул вверх по груди к горлу. Вытерла его, пока не исчезло красное пятно. Он откинул голову, показывая мне новый белый шрам, идущий под подбородком. Порез, который я только что сделала, полностью зажил. В действительности, выглядел так, словно получен давно.
Даже магия моей матери не могла так сделать. Я сглотнула и начала отворачиваться.
Он схватил меня за запястье и что-то проворчал. Это прозвучало как «Нет».
— Я только принесу еще воды.
— Нет, — он взял тряпку из моих рук и поставил меня перед огнем. Я стояла лицом к нему, моя голова доходила до середины его груди.
Большими руками он схватил меня за горловину платья и разорвал его пополам. Оно тут же упало. Пауза, а потом сорвал и мою нижнюю рубашку. Чуть приподняв меня, он снял с меня сапожки и чулки. Теперь я стояла голой, и мне нечего надеть.
Наверное, это справедливо. Я спрятала нож и пыталась его убить.
Несмотря на тепло огня, я вздрогнула. И что дальше?
Воин отступил, его блуждающий по мне взгляд оставлял за собой теплый след. Свет в его глазах горел еще жарче, чем в очаге. Мое сердце забилось быстрее, но я не хотела бежать. Мне хотелось остаться и прикоснуться к нему. Исследовать выпуклости его мышц и шрамы. Насладиться его медовым ароматом, который меня опьянял.
Он был диким и более жестоким, чем мой предполагаемый жених. Почему я так себя чувствую?
Нежные пальцы откинули волосы с моего лица.
Мои соски напряглись. Считает ли он меня уродливой или красивой?
Мне было не все равно?
Оттолкнув меня от очага, он обошел вокруг меня. Я перешагнула через платье, чтобы оно не запуталось под ногами. Теперь мне нечего надеть, кроме шкур. Эта мысль беспокоила меня не так сильно, как следовало бы.