— Лучше поторопиться, — пробормотала нянюшка. — Если погода ухудшится, тебе придется ждать. Но, по крайней мере, ветер стих.
Я подошла к кромке воды, наступив сапогами на несколько камней. Туман стелился по воде серым плащом. Я не видела дороги на ту сторону. Но пока смотрела, темные глубины закружились, открывая странные формы и призрачные образы. Неужели это корабль в тумане? Гордый изгиб носа с головой дракона?
У меня перехватило дыхание. Подобных кораблей на этих берегах не видели уже много лет.
— Миледи? — нянюшка потянула меня за руку, и я позволила ей оттащить себя от берега.
Мне все это мерещилось. Возможно, мне следовало провести все утро, пытаясь что-нибудь разглядеть. Конечно, я не хотела видеть будущее, но если боги мне что-то говорили, то видения приходили независимо от того, хочу я этого или нет.
На пляже собралась целая толпа, чтобы проводить меня. Крестьяне подходили один за другим, чтобы поблагодарить и пожелать счастливого пути. Я бормотала слова благодарности, а отец Патрик мрачно смотрел на меня. Я уже попрощалась с последним, когда ряды расступились и вперед вышел отец со своей молодой женой.
— Надвигается шторм. Уверена, что ты не хочешь уехать завтра?
— Все в порядке, отец. Лучше не медлить.
Он подал сигнал, и служанка принесла ему подарок. Толстый плащ, отороченный мехом. Няня помогла мне завернуться в него.
— Жаль, что здесь нет твоей матери. Она бы очень гордилась, увидев тебя.
— Спасибо, отец, — я постаралась, чтобы мой голос не дрожал. От слез перехватило горло, когда я увидела брошку, которой няня закрепляла мой новый плащ. Ворон, изготовленный из чистого серебра. «Как ворон летит в свое гнездо, так и ты всегда найдешь дорогу домой». Брошь станет напоминанием.
— Миледи? — спросила нянюшка, когда я прикоснулась к фигурке птицы в полете.
— Я в порядке, — прошептала ей. — Я не улечу. Еще нет.
Со слезами на глазах она погладила меня по щеке.
— Веди себя хорошо, дочка, — неловко поцеловал меня отец.
— До свидания, отец, — сказала я и отступила назад, позволяя нянюшке опустить мою вуаль. Моя мать носила такую же, когда переправлялась через море, чтобы выйти замуж за моего отца. Темный головной убор стал моей единственной уступкой церемонии. — Я пошлю весточку, когда выйду замуж.
Дэнни помог мне забраться в лодку. Люди Домналла уже заняли нос корабля. Я сидела прямо и гордо, глядя в море, пока Дэнни отчаливал.
Проход через Ла-Манш не был коварным до тех пор, пока мы не сбились с пути и не направились к скалистым частям берега. Туман создавал чудовищ из огромных скал, превращая их в закутанные головы, поднимающиеся из моря. Я ждала, что придет еще одно видение, но оно не приходило. Мои мысли вернулись к моему жениху.
Домналл был сыном могущественного вождя. И он, и его отец считались грубыми людьми, любившими битвы и жаждущими земли. Почему они решили, что ради нашего острова стоит вести переговоры, я никогда не узнаю. Возможно, сказка о том, что Домналл считал меня самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел, является правдой. Скорее всего, я каким-то образом оскорбила его своим сдержанным отношением к чужим притязаниям, и он хотел доказать свою власть, управляя мной.
Домналл был задирой, но когда женихи уходили, случалось и похуже. Со мной все будет в порядке. Я обязательно выживу.
— Будь проклята эта мерзкая погода, — через некоторое время пробормотал Дэнни.
— Заткнись и греби, — приказал воин.
— Делай, как они сказали, — пробормотала я, устраиваясь поудобнее на сиденье, чтобы мое платье не попало в воду на дне лодки.
— А ты тихоня, — сказал тот, что помоложе из людей Домналла.
Я проигнорировала его, глядя на море.
— Наш господин предпочитает, чтобы его женщины вели себя тихо. У него есть и другие способы использовать женский рот, — их грубый смех эхом разнесся над водой.
Они продолжали отпускать множество грубых шуток, пока Дэнни не побелел, сжав губы и готовясь разразиться ответными оскорблениями.
Я сжала губы и махнула рукой, чтобы убедиться, что Дэнни сдержится. Он знал, что я могу постоять за себя.
Моя мама часто рассказывала историю о великом воине, проклятом ведьмой и превратившемся в чудовище, вечно скитающимся по морям. Ту же самую историю, которую няня рассказывала мне раньше. История заканчивалась обещанием: «Как ворон летит в свое гнездо, так и ты всегда найдешь дорогу домой».
Мои губы скривились. Нянюшка говорила, что в рассказах моей матери есть доля правды, но Домналл не великий воин, хотя и мог бы похвастаться другим. И он не чудовище, если не считать чудовищами людей, которые правят потому, что у них самые большие армии и самые громкие голоса, речи столь же пустые и бессмысленные, как у их лающих псов. Это единственные монстры, которых я знала.