Подбегаю к своему спасителю и крепко-крепко обнимаю его.
— Отвернулись все! — приказал, укрывая своим пиджаком. — Иди с Матвеем, я скоро.
— Пожалуйста, — шмыгаю носом. — Побудь со мной.
— Поезжай домой и ложись спать, — заключил тоном, не терпящим отлагательств.
Киваю, и иду за Матвеем, оглядываясь назад. Там, где Андрей отчаянно бился в конвульсиях, пытаясь уползти, выписывая широкие зигзаги, сворачиваясь в кольца, пока Адам надвигался в его сторону, разминая шею и говоря:
— Ну, что малыш, развлечемся?
Зажмурилась, и поплелась следом, не разбирая дороги. Ноги сами несли меня прочь из этого мрачного места.
Мы вышли на улицу, а я вдохнула полной грудью свежий воздух. Как же мне этого не хватало…
— Агата, — нервно произнес. — Пройдем в машину или закрой уши.
Судорожно сглотнула комок в горле.
— Поздно.
Сзади раздался низкий утробный вой, так могло кричать животное, попавшее в смертельный капкан и чувствующее приближающуюся смерть.
Так, мог кричать лишь Андрей…
Глава 38
Месть, может быть,
и некрасивое побуждение,
но вполне естественное.
Я не ангел.
Адам
В офисе подозрительно тихо, словно все испарились в одночасье. Я не любитель шума и скопления людей, но это как минимум нелогично для этого дня. Любое событие — суета и лишние движения, тем более на кону важные переговоры с немцами. Кстати о них. Безусловно, пригласил я их не просто так. Поехать в Германию было бы правильным, но Агата…оказалась слишком шебутной, не усидит на одном месте. Оставлять ее небезопасно, себе в убыток и нервный тик обеспечен. Поэтому перевести свой основный бизнес сюда, идея весьма заманчивая.
Захожу в кабинет, который встретил меня прежней обстановкой, правда без телефона на столе. Догадаться кто его взял, не составит и труда. Понятное дело, это Виктория. Она и ответила Агате. Для чего? Навряд ли этому есть обоснованная причина. Просто захотелось, просто ее делу конец.
— Адам Александрович, пройдемте в конференц-зал. Вас ожидают, — голос Матвея вывел из мыслей о расправе над женщиной.
— Ты проверял камеру? — прищуриваясь.
— Я… — заикается этот недоумок. — С головы вылетело.
— Ясно, — устало выдыхаю. — Номер восстанови, быстро.
Переговоры прошли удачно, а время уже близилось к вечеру. Вадим должен был внимательно следить за Агатой, чтобы не допустить к ней ее ненормального друга, который непременно придет. Так получилось, что действовать на него его же методом, стало быть мера необходимости. Изъять дополнительный заработок, уволить с работы, отвлечь от посягательств на МОЕ, и человек должен понять: «нельзя». Но видимо я утратил способность соображать и забыл, на что готов пойти отчаявшийся человек.
— Какого черта? — уже битый час проверяю навигацию Агаты, а она все не выходит из студии. Решила угробить себя? Или что-то произошло. Нельзя оставлять ни на секунду.
Звоню Вадиму, но и этот не отвечает. Я превращаюсь в безумца, который не может не контролировать действия своей жены. Мне нужно знать каждый ее шаг, каждый вздох, каждый взгляд в другую сторону. Если о ней ничего неизвестно, разбивает меня вдребезги. Последняя надежда на то, что кольцо на пальце, она не сняла.
— Агата в двух часах езды от нас, — после проверки, оглашает Матвей.
Все-таки крови не избежать.
— Собирай людей, и поехали.
Больше не будет никаких поблажек, никаких спусков. Разминаю руки, и предвкушаю расправу над всеми ублюдками.
Мы приезжаем на окраину города. Вокруг пустырь и ни одной души. Заходим внутрь, где веет сыростью и холодом, как из погреба.
От ветра на втором этаже со скрипом покачивалась створка окна с облупившейся белой краской.
В тишине раздался топот: сперва слабый, спустя минуту перерос в мерный гул, разбавленный неразборчивыми криками.
Дверь с шумом отлетает в сторону. А перед глазами в совершенно беззащитном состоянии, стоит Агата. Голая, с синяками на коленях и на бедрах. С пересохшими губами, задыхалась от слез. Она прижимается ко мне сильнее, окутывая своими нежными руками, держа прямо за сердце.
— Пожалуйста, — сквозь немоту в теле. — Побудь со мной.
Ее вид не дает мне покоя, но уйти отсюда без боя, я не смогу. Поэтому говорю ей уходить, а сам надвигаюсь на чересчур заносчивого мальчишку, который решил, что ему все можно.