О, Господи… Понятие личной жизни этому человеку незнакомо.
Глава4. Марк
– Что ты делаешь? – спросил я, заметив пристальное внимание девушки с фотоаппаратом к моей персоне.
– Извините, – ответила она, покраснев. – Просто вы… Ну, так вписались.
Она со мной заигрывает? А ничего такая, симпатичная, только сейчас мне не до знакомств и флирта – паршивый день.
– Вписался? – не понял я.
Нет, определенно так со мной еще никто не знакомился.
– Извините, – повторила она и начала отступать.
Но мне уже стало интересно, несмотря на настроение. Как я мог вписаться в обычный городской пейзаж? Вокруг люди, соседние скамейки тоже заняты, а она фотографирует меня.
– Подожди! – позвал я девчонку.
Молодая совсем. Интересно, хоть совершеннолетняя?
Она испуганно на меня посмотрела, и я решил, что сейчас снова извинится.
– Покажи, – кивнул я на фотоаппарат.
Теперь взгляд стал растерянным. Нет, девчонка со мной не флиртовала. Даже показалось, что сейчас она сбежит. Но, немного поколебавшись, все-таки подошла к скамейке и присела. Я не верил в любовь с первого взгляда, да и в принципе в большую и светлую, но мелочи, которые бросились в глаза, и были ее началом.
Тонкие пальцы с аккуратными ногтями.
Светлые волосы, которые пахли ванилью.
Едва заметная родинка над верхней губой.
Темные по сравнению с волосами ресницы.
И шея… До нее хотелось дотронуться.
Меня просто накрыло от этой девчонки. Непонятная химия, удар по голове – можно назвать как угодно, но расставаться с ней не хотелось.
Пусть я тогда был молод, но дураком не был никогда. А тут… Невольно можно было подумать, что меня атаковала какая-нибудь психическая болезнь. Причем не медленно прогрессирующая, а резко накрывающая.
– Как тебя зовут? – спросил я, когда она подала мне фотоаппарат.
– Милена, – уже увереннее ответила.
– Красиво и необычно, – заметил, листая фото, хотя хотелось смотреть на нее.
– А вас?
– Марк. Так почему ты меня фотографировала?
Она снова смутилась, заправила волосы за ухо, а я смотрел на нее, и каждое движение будто впечатывалось в память. Вроде бы обычно все, такое видишь каждый день, но в ней было особенно.
Я даже забыл, что меня уволили с работы, что я думал, где теперь взять денег на обучение младшего брата, что у меня не жизнь, а полный отстой.
– Понимаете, – начала она объяснять, – все куда-то спешили, разговаривали, а вы сидели такой задумчивый и немного грустный, будто мыслями были где-то далеко-далеко. Вы даже не двигались, – Милена говорила об этом так страстно, глаза загорелись, стеснение ушло. – И вот я даже увидела, как бы это выглядело после обработки. Вы на переднем плане, четко, а позади проезжающие машины, спешащие люди. Как пятна, понимаете, сразу неплохо видимые, потом все более размытые, оставляющие за собой лишь едва заметные очертания.
Вот что в ней было. Она видела все по-другому, точнее, умела видеть.
– Интересно, – кивнул я.
Боялся спугнуть другими словами, боялся, будто передо мной была не девушка, а иллюзия, голограмма. Дотронься – исчезнет.
– Не надо было мне фотографировать вас без разрешения.
– Ничего страшного.
– Вы извините, – спохватилась она, – но мне пора.
А вот отпускать я ее не хотел. Как животный инстинкт: нашел свое, не отпускай.
Милена поднялась, а я схватил ее за запястье. Снова испугалась, напряглась.
– Проводить?
– Не надо, мне недалеко. И… отпустите меня, пожалуйста.
Я, наверное, использовал для этого действия всю силу воли. Это прикосновение еще больше свело меня с ума. Не думал, что такое бывает.
– До встречи, – вырвалось у меня, и Милена удивленно на меня посмотрела, но кивнула:
– Всего доброго.
Что сделал я? Смотрел, как она идет по аллее, не оглядываясь, и направился следом. Держался на расстоянии и считал себя полным идиотом, но это, увы, было сильнее меня.
Идти пришлось действительно недалеко. Один из ряда старых пятиэтажных домов, третий подъезд. Дальше я, конечно, не пошел, хоть и чувствовал себя каким-то зомбированным.
А по дороге домой только и думал, как организовать нам новую «случайную» встречу…
Надо толкнуть речь, пусть небольшую, но все ждут. Я поднимаюсь на небольшую сцену, подхожу к микрофону и начинаю говорить банальными фразами. Больше ничего в голову не лезет. Вернее, лезет, но не то, что надо.