Наконец-то! На душе сразу полегчало!
Покрасовался вдоволь косач на моей голове, повертелся так и эдак, отряхнулся и прочь по поленнице зашагал. Ох и легко же я вздохнул!
А солнце уже край расчистки обогревать начало. Тетерки одна за другой крыльями захлопали и к своим гнездам полетели. Только косач все еще по поленнице расхаживает. Сам уже молчит, а крыльями все чертит… Досыта нагулялся и с шумом взлетел. Я еще долго слышал, как он тяжело крыльями хлопает.
С каким облегчением перевел я дух! Затекшие руки и ноги стал разминать. Они совсем одеревенели, словно в них полчища мурашей поселились…
Дядя Богдан остановился, сдвинул шляпу на затылок и вытер нотный лоб.
— Ну как, понравилось вам? — спросил он.
Я только кивнул в ответ.
Мы еще немного передохнули и потом молча пошли по охотничьей тропе к горным вершинам.
13. Сражение в воздухе
На обратном пути я заметил на дуплистом стволе старого дуба большущего жука, почти с мой мизинец величиной. Жук был темно-коричневый, почти черный. Голову его украшал большой кривой рог. Это было в нем самое примечательное.
Дядя Богдан шел впереди и ничего не заметил. Я осторожно подошел к дубу и схватил жука. Он стал быстро перебирать в воздухе мохнатыми ножками, пытаясь вырваться на свободу.
— Дядя Богдан, поглядите-ка, какого жука я поймал! — окликнул я лесничего.
Я никак не думал, что ему так по душе придется моя находка. Лицо его просияло, как солнышко.
— Ого! Жук-носорог! Сколько я уже за ним гоняюсь, а вам посчастливилось. Замечательный экземпляр! Он займет почетное место в моей коллекции! — причмокнул он и осторожно положил жука в свою сумку.
Когда мы снова тронулись в путь, дядя Богдан сказал мне:
— Ну, коль вы такой удачливый, расскажу вам по пути еще одну историю с тетеревом.
Можете представить себе, как у меня от радости загорелись глаза. Хорошо, что я этого жука-носорога случайно увидел!
— Эта история произошла тоже на участке Петровского, — начал дядя Богдан новый рассказ о приключении. — Пошли мы с одним лесником в лес выяснить, много ли у нас тетеревов токует.
В старом ельнике было у них любимое место. Вот мы и направились туда. А там разделились, и каждый в свою сторону пошел. Встретимся, мол, после обхода в низинке у родника на вырубке.
В начале апреля, после суровой зимы, в лесах лежало еще много снега, и только на вырубках кое-где появились проталины.
Утро было ясное, морозец еще довольно крепко пощипывал, и мы основательно продрогли.
Токование кончилось, мы встретились у родничка, закусили и принялись рассказывать, кто что видел. Лесник трех косачей нашел, я только одного.
Сидим мы этак на замшелом вывороченном дереве, разговариваем. Тут на вырубке три косача вылетели, на буках-семенниках расселись и давай клевать почки.
Греемся мы на раннем весеннем солнышке, на косачей смотрим. Повыше нас на вырубку начали выходить косули.
Закусил я, трубочку набиваю, вдруг лесник хвать меня за рукав. Что такое? Смотрю, куда он показывает. А там от леса летит еще один косач.
«Что у них тут собрание, что ли?» — спрашиваю я в шутку.
Но косач летит странно как-то, в воздухе раскачивается, будто пьяный. Подлетел поближе, видим, висит на нем что-то, из стороны в сторону болтается, вроде как тряпка.
«Что это может быть?» — думаю я вслух.
«Перо какое-нибудь из крыла вылезло, — ответил, не задумываясь, лесник. А когда косач еще ближе подлетел, добавил: — А может, клок сухой травы зацепил».
Смотрим на тетерева, а тот как-то странно завертелся и крыльями судорожно машет. Видно, хочет повыше взлететь, да мешает ему что-то. То вниз упадет, то повыше взмоет. А что-то непонятное все еще болтается на его шее. Конечно, вовсе это не перо и не клок травы. Что же тогда? Сидим мы и голову ломаем.
Тут косач перевернулся в воздухе, а странный предмет отделился от птицы, свернулся и клубком вниз полетел. Косач неуклюже взмахнул крыльями и тоже камнем упал.
«Видишь?» — схватил я лесника за плечо.
«Видеть-то вижу, да в чем дело, не пойму».
Вскочили мы с вывороченного дерева и прямиком через чащу побежали к тому месту, где тетерев свалился вместе со своим стройным довеском.
По сломанной елке приметили мы направление и дальше пробираемся — я впереди, лесник за мной.
Искать пришлось в зарослях, а там еще сугробы лежат. Вдруг кричит лесник:
«Вот он, косач-то! Нашел!»
«А где то, что на нем было?» — спрашиваю я на бегу.