Но превратиться в муху он не мог, а отец не хотел, чтобы мальчик совал нос не в свои дела. Когда во «Взрыве» появлялся кто-нибудь посторонний, отец тут же напоминал Йожо о занятиях:
«Ты уже выучил уроки?»
И даже если Йожо утвердительно кивал головой, отец все равно набрасывался на него:
«Не увиливай, лентяй! Ты готов месяц книгу в руки не брать».
Но так Хорват говорил только тогда, когда хотел, чтобы Йожо сидел в кухне, а не бродил по двору. Вообще-то он был доволен мальчиком: ведь учитель Шимак всегда хвалил Йожо. Конечно, он слишком живой и подвижный, но зато светлая голова.
Тайные встречи во «Взрыве» очень волновали Йожо. Действительно, он многое дал бы за то, чтобы выведать, о чем говорилось в «шестерке»! Он только догадывался, чего хотят эти люди, измученные тяжким трудом и постоянной бедностью.
Однажды отец забыл на буфете листок отпечатанного на ротаторе журнала. Он назывался «Глас люду»[10]. Чего только не было на этом небольшом листке! Йожо всего и не понял, но кое-что засело у него в памяти. Мир разделен на господ и бедняков, и это несправедливо. «Ну ясно, Волавец, например», — подумал он тогда. И о Гитлере там говорилось, что он, мол, хочет завоевать весь мир.
Ему хотелось прочитать и на другой стороне, но он не осмелился. В любую минуту мог войти отец.
Йожо шел и думал обо всем этом, шел не торопясь и не замечая людей, окучивавших в поле картошку. И не услышал стрекота сойки, сообщавшей о его приходе жителям зарослей Буковинки. И только поравнявшись с высокой оградой из проволоки, которой были обнесены заводские строения, отвлекся от своих мыслей.
Ну вот он и дома…
Кусты орешника и шиповника склонялись к пыльной дороге. Веточки щекотали его по ногам. И вдруг что-то крепко ухватило его за ногу. Он едва не вскрикнул от испуга. Из куста торчала человеческая рука! Торчала и как клещами сжимала его ногу.
— Тише! — послышался шепот из кустов. — Ходы сюды! Иди!..
Йожо испуганно вздрогнул. Он хотел бы удрать, но рука крепко его держала, вырваться было невозможно. Что делать? А что, если это какой-нибудь бандит! Он дернул ногой, рука сжала ее еще сильнее и потянула. Тогда он вошел в кустарник, дрожа от страха. И увидел человека в серой, во многих местах разорванной одежде.
— Что… что вам нужно? — произнес он, едва переводя дыхание.
— Звидки ты? — спросил неизвестный.
Мальчик стоял разинув рот. Он не понимал. Не понимал, что хочет от него этот человек.
— Ну звидки? — спросил человек еще раз и, увидев, что мальчик не понимает, замигал воспаленными глазами и сказал иначе: — Ну откуда ты? — Он произнес это медленно, по слогам. Глаза у него светились, как горящие угольки.
— Откуда, откуда? — повторил Йожо тихо. Ага, теперь ему все ясно. — Я откуда? — спросил он для верности.
Угольки еще больше разгорелись:
— Так, так, молодец!
— Ну, откуда… из «Взрыва».
— То ота фабрика перед намы?
— Ага, та фабрика, — кивнул Йожо.
Неизвестный больно схватил мальчика за локоть. Его заросшее лицо расплылось в улыбке. Что-то в нем напоминало Йожо загнанного оленя, но глаза и губы улыбались. И теперь он стал казаться Йожо симпатичным, приятным. Улыбка успокоила мальчика. Он перестал дрожать, понял, что это не бандит. Но он не наш. Его трудно понимать. Йожо стал рассматривать незнакомца. Худое, заросшее лицо, резкие черты. Синие, широко раскрытые, лихорадочно горящие глаза. Хотя человек скорчился на земле, видно, что он высокий. За спиной у него вещмешок. Йожо пристально смотрит на полусидящую, полулежащую фигуру… Ясно: нога! На правой ноге незнакомца штанина разорвана и подвернута выше колена, а икра перевязана грязной тряпкой, на которой расплылось ржавое пятно крови. Теперь он совсем его не боится.
Наконец раненый прерывает молчание и торопливо говорит:
— Скажи татови, що я тут! Чекаю…
«Татови». Йожо понял. Речь идет об отце, надо ему что-то сказать.
— Отец придет с работы только вечером, — объясняет Йожо, удивленный тем, что незнакомец знает его отца.
— Вечером, добре… Все одно зараз небезпечно. Скажи йому лыше, що я тут. Разумиешь?
Йожо кивнул. Его речь становилась все понятнее.
— Мене нихто не мусить бачиты, — продолжал незнакомец. — И ты мовчи!
И на эти слова мальчик молча кивнул.
— Ну, иди вже! Иди, — махнул головой незнакомец. — Иди, та не забудь сказаты!
— Вам больно? — Йожо не двинулся с места.