— Я хотяб не сплю с чужими парнями, - натянув свою противную улыбку, пропела она.
От злости я быстро делаю два шага, что отделяли нас, выхватываю из ее рук этот гребаный стаканчик и выплескиваю ей в лицо.
— А-а-а, т-ты дура?! Ты что наделала?! - начинает истошно орать она.
Вокруг нас собрался народ. Они молча наблюдают за картиной. Музыки теперь и не было слышно, все внимание было сосредоточено на нас.
Ярость кипит во мне. Смотрю на удивленное и разъяренное лицо Марины, облитое жидкостью, которую я на неё выплеснула, и получаю кайф. Что ж, иногда алкоголь оказывает хорошее воздействие на человека.
— Ты поплатишься, - шепчет она и накидывается на меня, цепляясь за мои волосы.
Еле-еле удержавшись на ногах, я отталкиваю Марину, но она, крепко вцепившись в мои волосы, не отходит, как предполагалось, а наоборот, ещё сильнее тянет меня за пряди. Мне ничего не уставлялось делать, как ответить ей тем же. Хотя, признаюсь, это было приятно, словно я возмещала все обиды и злость на неё и Максима.
Народ вокруг и не собирался устанавливать нас, они наоборот все начали орать, свистеть, наблюдая за шоу.
— Отпусти, идиотка! - орала Марина.
Ну уж нет, ты начала, так наслаждайся.
По ощущением я, кажется, вырвала ей прядь волос, она же, не оставаясь в долгу, поцарапала меня за шею. Усилив напор, я практически ее повалила, пока чьи-то руки не схватили меня за талию и не подняли вверх, тем самым разъединяя нас с ней.
От злости я ударила локтем того, кто мне помешал, и сразу же очутилась на полу.
— Ай, - услышала чье-то тихий возглас, но не обращая особого внимания, двинулась обратно к Марине, которую кто-то тоже держал.
Меня снова схватили за талию и руку, резко притянув к себе, из-за чего я врезалась во что-то твёрдое, это больше напоминало чью-то спину. Переведя взгляд с Марины, я увидела, что ее держит Крис, а когда я решила узнать, кто же меня заграбастал, услышала шёпот:
— Кэти, успокойся.
Кто же это мог быть? Ах да, святой, мать его, Фролов. Оттолкнуть его у меня не получилось, поэтому я решила предупредить его:
— Никогда меня так не называй, меня от этого тошнит.
И сделав последний толчок, я наконец выбралась из его хватки и, быстро оглядев народ, который собрался вокруг нас, заметила обеспокоенное лицо Ники. Вот где! В глазах неожиданно помутнело от резких движений.
Воспользовавшись моим замешательством, Максим опять схватил аккуратно меня за руку, тем самым удерживая на ногах.
— Голова кружится? Что случилось? У тебя кровь, - указал он на мою шею.
На секунду я застыла, всматриваясь в его обеспокоенное лицо и оживленные глаза, удивляясь, почему же все-таки у нас не получилось, почему именно он и я, почему никто не другой? Зачем Максим вообще появился в моей жизни и разрешил все воздвигшие мною стены, которые я так упорно выстаивала? Но это длилось не долго, голос Марины, звавший его, отрезвил меня:
— Максим!
Она звала его. Они были вместе. А я была третьим лишним.
Собравшись с силами, я оттолкнула его и, кинув последний взгляд на разъяренное лицо Марины, волосы которой были похоже на перекати-поле, и Максима, обеспокоенного тем, что произошло, прокричала им обоим:
— Отвалите уже от меня оба, разбирайтесь сами в своих ненормальных отношениях, и меня, пожалуйста, не вмешивайте в это.
Взяв за руку Нику, я отвернулась от застывших тел и пошла выходу, пока до меня не дотронулась чья-то рука.
— Кэти, подожди, что ты несёшь, у нас же все было хорошо, - тихо сказал Максим, чтобы никто не услышал.
Взглянув на его лицо, я поняла, что то, что я собираюсь сказать, ранит меня сильно. Может позже я буду жалеть, плакать, а я точно знаю, что буду, ибо слёзы, стоявшие в моих глазах, были готовы прямо сейчас пролиться от несправедливости, глупости и безысходности. Я не позволю с собой обращаться как с куклой, когда он захочет снова прийти ко мне. Все, хватит, знаю, что если дальше буду тешить себя мечтами, будет хуже. Но куда уже хуже?
— Нет никаких «нас», Максим, усвой уже! И никогда не было, - со злости и обиды шепчу ему, спрашивая молча взглядом: «что же ты с нами сделал?»
Его желваки напрягаются, а взгляд становится ледяным, будто он только сейчас осознал, что ничего не было и его шутка не удалась. Для кого-то смешно, а для кого-то больно.
Но откуда я знала, что в тот вечер причинила боль не только себе?
Закрыв глаза и выбравшись из этого проклятого дома, мы с Никой сели в такси, где я, не сдержавшись, расплакалась на её плече.