Снова?! Нет же, нет, умоляю…
– Звук! – услышала я свой негромкий вскрик. – Он убивает, душит…
Не успела описать ощущения, как боль снова пропала, сменившись тишиной и неописуемым облегчением. Только сильное сердце амиота билось где-то возле щеки – он снова прижал меня к себе.
– Звук? – спросил совершенно спокойно. В его неизменно отстранённом тоне не было ни паники, ни муки. – Да, я воспринимаю чёткую постоянную пульсацию. Она присутствует здесь, во внешней среде… Это угнетает добычу? – Он умолк, склонив голову, словно прислушиваясь. Или, возможно, советуясь с себе подобными более привычным им безмолвным способом?
Больше не пытаясь отстраниться, я едва ли понимала смысл его речи. Слова казались бессмыслицей. Да и что толку с этих его бормотаний? Мне не объяснить, ему не понять. Одно верно: амиот или никак не реагирует на вой, или же к нему совсем невосприимчив. Но, вероятнее всего, его навязанное тело просто выносливее.
Какое-то время я лежала, опасаясь даже шевелиться, чтобы не спугнуть, как выяснилось, временное состояние покоя и не спровоцировать новых мучений. Что же это? Почему оно вдруг накатывает: нежданно, необратимо, неизбежно? Пульсирует…
Стоп! Амиот тоже сказал о пульсации. Значит, ощущает звук? Выходит, дело опять в том, что я физически слабее? Он противостоит этому воздействию извне, а я – нет.
Он сказал: постоянная? Но почему тогда вой накатывает на меня внезапно и так же внезапно исчезает? Закрыв глаза, я слушала ровный стук сердца моего пленителя – удивительно, но это помогало думать.
– Звук угнетает? Это больно Трое? Когда?..
Он снова спрашивал, а я не понимала – почему?! Будучи на его месте, стала бы я так настойчиво интересоваться состоянием жертвы в тот момент, когда важнее все силы бросить на осмотр места катастрофы? Сомнительно…
Ощущение прохладной руки на лбу стало безмолвным ответом. Давления не было, и потому на этот раз я не испугалась, не шарахнулась из последних сил в сторону.
В сторону… В сторону!
Догадка вспыхнула моментальным озарением: когда моё тело прижимает к себе Седьмой – я не слышу убийственного воя! Но стоит амиоту отстраниться – и волна муки скручивает тело. Когда его рука, вот как сейчас, ложится на лоб – всё, что сводило с ума, словно порывом ветра сносит, освобождая от гнёта. Он… Он меня защищает? Его тело защищает? Осознает это ли сам амиот?
– Когда я далеко…
Мои губы приоткрылись, невольно отвечая на вопрос. В этот миг от бессилия и отчаянного желания донести до амиота свою идею я впервые уповала на то, что он неведомым образом слышит мои мысли. И поймёт суть лучше меня самой.
Тут же руки монстра сжали меня сильнее. Нет, это не превратилось в удушающую хватку, но я отчётливо распознала дополнительное усилие. Чужак меня услышал!
Я начала успокаиваться, едва осознала, что нахожусь под защитой, пусть её природу постичь ещё не могла. Разум отошёл от болевого шока и теперь принялся разбираться в вихре атакующих мыслей.
Моментально вспомнились слова, брошенные штурманом перед посадкой: «Приливные ультразвуковые волны… Мы там за пару дней загнёмся, как и те горе-переселенцы, кто успел на Землю инфу отправить вместе с предупреждением «сюда не соваться!»
Ультразвук! Вот что это было! А тело Седьмого, похоже, генерирует нейтрализующее поле! Или это делает его разум?.. Он, возможно сам того не понимая, как-то интуитивно глушит опасный диапазон излучения. Других предположений не было, ведь очевидно, что для покинувшего лабораторию подопытного звук проблемой не стал – о телах, созданных для амиотов, все мы знали не больше, чем об их прежнем бестелесном облике.
Пожалуй… Пожалуй, быть с ним рядом не так уж плохо. Безопасно…
Безопасно?! Я, кажется, схожу с ума. О какой безопасности думаю, если амиот в любую секунду способен меня… выпить. Все они способны – я видела собственными глазами.
Стоило подумать о пищевых пристрастиях недавних подопытных, как Седьмой встряхнулся. Я почувствовала его движение собственным телом, а мой взгляд метнулся к неизменно безэмоциональному лицу амиота. И точно в этот момент было в этом устрашающем мужчине ощущение глубинного довольства! Что-то подобное утробному урчанию сытого кота.
Он не выпивает меня, потому что… сыт?
– Глупо, – неожиданно раздался над моей головой строгий голос. – Сейчас нет смысла. Потом нет смысла. Ты не еда.
Не еда? Я нервно сглотнула, ощутив больше тревоги, нежели облегчения. Есть не собирается, но и не отпускает. Тогда что я для него? Или… кто?
– Женщина, – припечатал монстр, словно воспроизводя ранее услышанное. Или отвечая на мой безмолвный вопрос? – Противоположная особь. Нужна для размножения. – Задумался, вряд ли представляя суть сказанного: слишком далеки подобные практики от существования нематериальных сущностей. Но амиот проявил свойственную этой кошмарной расе практичность и любознательность: – Это непонятно, но интересно. Будешь показывать.