Мне по-прежнему чудилась Лиз. Она смеялась, ее платье сверкало. Не верилось, что буквально вчера я говорила с ней. Схватила телефон, набрала номер дрожащими пальцами. Мне нужно было удостовериться, что это именно она.
Послышались гудки. Я ждала с бешено бьющимся сердцем, что она снимет трубку.
— Алло? — сказал женский голос.
— Алло, — произнесла я, стараясь унять дрожь и голосе. — Прошу прощения за беспокойство. Вы наверняка куда-то торопитесь, и мне хотелось застать вас, пока вы не ушли.
— Что ж, ты застала меня, Миа, — ответила мать Пита. — Что случилось?
В ее голосе явно слышалось: «У меня тысяча дел, так что уж будь добра — поторопись».
— Я насчет свадьбы, — сказала я осторожно. — Когда Пит говорил вчера с вами, я хотела, чтобы он спросил вас, составлен ли список подарков. Боюсь, он так и не спросил. Собиралась позвонить вам, но было уже поздно. Вот и решила сделать это утром, пока вы не ушли.
На другом конце провода было довольно шумно. Я слышала, как она властно обращается к кому-то:
— Не этот, Эрик. Это ручной багаж. Да ладно, оставь! Я сама все сделаю! — Затем раздраженно обратилась ко мне: — Вчера вечером я с Питом не говорила.
— Вечером? — Я выдавила из себя веселый смех. — Я имела в виду утро. Когда вы в последний раз говорили с ним…
Мне было больно. Неужели такая проницательная женщина, как Ширли, не догадалась, что у нас не все в порядке? Возможно, она бы догадалась, если бы не отвлекалась, но сейчас ее тревожили другие заботы. Ей было не до девушки сына, лепечущей что-то о свадебных подарках.
— Я просила передать, чтобы ты не беспокоилась о подарке. Несколько недель назад я купила подарок согласно списку и написала на нем наши имена. Разве Пит не говорил?
— Нет! — Я силилась говорить весело. — Он невыносим. Что ж, благодарю вас.
— Не за что, — ответила Ширли и фыркнула, давая понять, что старалась не для меня.
— Ну, все равно благодарю. Желаю удачи на сафари, — сказала я с наигранной искренностью.
— Спасибо, — сухо ответила она и повесила трубку.
Я сидела в примолкшей комнате. Теперь у меня было неоспоримое доказательство, что Пит вчера солгал. Он звонил Лиз с нашего телефона. За наш счет.
Что теперь делать, я не знала. Просто сидела и думала, что такое состояние, наверное, и называется шоком: пустота и неподвижность.
Я улеглась обратно в постель и услышала шорох бумаги. Полезла в карман халата и вытащила квитанцию за отель. Вгляделась. Обслуживание номера, которого не было. Я за него не платила. Неожиданно я страшно разозлилась. С какой стати я должна платить за не предоставленные услуги? Они думают, что им все сойдет с рук!
Взъярившись, я набрала номер, и мне ответил очень вежливый мужской голос. Я заявила, что произошла ошибка, и потребовала немедленного перерасчета. Мужчина извинился и попросил оставаться у телефона, пока он проверит, в чем дело. Снова взял трубку и сообщил: нет, мадам, никакой ошибки, в номер 105 была подана бутылка шампанского. Я возмутилась и сказала, что это невозможно. Кто распорядился, кому заказали шампанское? Уж точно не я! Он попросил меня — уже не так вежливо — снова подождать у телефона.
Я крепко прижимала трубку к уху, а мысли вихрем носились в голове. Роман, у Пита роман. Что я делала не так? Как долго это продолжается? Смотрела в окно на дождливую улицу и ждала.
— Алло, мадам. Прошу прощения за то, что задержал вас.
Идеально вежливый голос вернул меня к действительности.
Шампанское было заказано Питом на половину пятого дня. Я с жаром возразила, что такого не может быть, потому что в этот час у меня был массаж и я бы заметила, что мой бойфренд выпил целую бутылку шампанского. Но не успела я потребовать к телефону менеджера, как меня поразила ужасная мысль. С тошнотворным предчувствием я спросила, где был Пит, когда заказывал шампанское.
Человек на другом конце провода вздохнул и ответил, что не может сказать, потому что в его распоряжении только подпись, а шампанское подали в наш номер.
Зажмурившись, ненавидя саму себя, я спросила: если сообщу ему имя, не уточнит ли он, находился ли названный человек в отеле в одно время с нами. Наступила пауза — по-видимому, он вдумался в подтекст моей просьбы. Потом, смягчившись, тихо произнес: нет, такую информацию он мне предоставить не может, не имеет права. Наступило неловкое молчание, и тогда я сказала:
— Пожалуйста… мне нужно знать.
— Мне очень жаль, мадам. Я хотел бы помочь вам. Может, я могу сделать для вас что-то еще?
Я поблагодарила и отказалась. С явным облегчением он пожелал мне всего хорошего и навсегда ушел из моей жизни.