Свет фонарей на улице падал на окно, освещая Софию. Её волосы светились ореолом над головой, украшали и без того красивую женщину. Она потерянно обнимала себя руками. Нейтман не мог вынести этого печального образа. В нём бушевало желание обнять её и притянуть к своей груди, зарыться в золото её волос, пропустить сквозь пальцы, любуясь игрой света.
София искушала его, соблазняла и даже не догадывалась, какие мысли роились в голове Нейтмана. Он через силу заставил оторвать от неё взгляд, затем выйти из кухни. Сердце словно обезумело, ноги плохо слушались, а ладони вспотели.
Что с ним происходило, Нейтман не мог понять. Но страх ледяными пальцами сжимал душу. Он желал поскорее оказаться дома, чтобы рядом с Ясиной обрести покой и умиротворение.
Марселло спустился и уже ждал его в холле, как и остальные телохранители. Когда Нейтман вышел к ним, секретарь забеспокоился и спросил о самочувствии. Но Мелори промолчал. Он медленно шёл к входной двери, прислушиваясь к себе. Он был зол, растерян и обескуражен. Перед глазами мелькали образы Софии. Она стала наваждением, которое требовалось забыть.
Дома он первым делом нашёл Ясину, которая работала в его кабинете. При его появлении она вскочила, а затем бросилась к нему на грудь. Нейтман поймал свою жену в объятия, припал к её губам поцелуем, пытаясь забыться. Он с жадностью целовал её, с облегчением чувствуя, как напряжение постепенно отпускает его, как желание наполняет его сущность. Прижавшись бёдрами к Ясине, Нейтман потёрся пахом, демонстрируя ей своё желание. Та чуть застонала, встала на носочки, обвила руками его за шею. Получив согласие, Мелори легко поднял жену на руки и понёс в спальню. Заблокировав дверь, он, словно изголодавшийся зверь, накинулся на податливую жену. Она раскрывалась перед ним, дарила тепло своих объятий, принимала его страсть. Мужчина долго терзал её тело, насыщался её наслаждением. Даже после того как Ясина, громко застонав, задрожала, он продолжал гнать себя, прикрыв глаза, неистово двигал бёдрами до изнеможения, чтобы достичь пика. Когда же экстаз завладел его телом, и он упал обессиленный рядом с женой, то ужаснулся. Он кончил, представляя другую!
Он предал Ясину, изменил ей. И это было ужасно.
Жена прижалась к его обнажённой груди. Нейтман на секунду замер, а затем крепко обнял её за плечи, укрыл одеялом и задумался. Нужно было срочно избавиться от соблазна. Но как выставить любовницу Рика без последствий для себя?
Ясина заворочалась, подняла на него свои карие глаза, доверчиво всматриваясь в его лицо. А он... Он продолжал удивляться, отчего нежные черты больше не вызывали прежний трепет. Отчего сердце не замирало от любви. Куда всё пропало? Это открытие для Нейтмана было хуже раскалённого железа, пронизывающего плоть. Хотелось кричать, хотелось рвать и метать молнии.
Глубоко вздохнув, Нейтман поцеловал Ясину, призывая своё тело отозваться прежними чувствами к ней. Но душа его лишь рыдала от мук совести.
- Я отлучусь, - обеспокоенно произнёс Мелори и выбрался из объятий жены, спеша поскорее уединиться в кабинете. Он оделся в свои вещи, выбрав голубую строгую рубашку и тёмные брюки. Затем подобрал одежду, одолженную Марселло, вытащил айфон из кармана чужих брюк и положил в свои.
Женщина не понимала, что происходит с мужем, который бросал на неё обеспокоенные взгляды и собирался покинуть спальню. Он вел себя странно: то набрасывается, как дикий зверь, воплощая в реальность все её потаённые фантазии, беря жёстко, напористо, без прелюдий, то робко сбегает, как любовник в преддверии прихода законного мужа.
- Нейт! - крикнула Ясина, но дверь за ним уже закрылась.
Войдя в свой кабинет, Нейтман позвонил секретарю, приглашая на разговор, а сам стал искать в контактах номер Ануфриева.
В дверь постучали, и Мелори пришлось оторваться от экрана компьютера, чтобы впустить Марселло.
- Мне нужен контактный номер доктора Ануфриева или как там его, с которым я встречался на Земле. Помнишь?