Ваня понятливо кивал головой, сетуя на то, что я глупая, и нужно было слушать маму. Она же мне и собирала вещи для новой работы, пока я лила слёзы в своей бывшей детской комнате.
Под началом дяди Спартака была целая база. Поэтому мне не сбежать, и думать о том не стоит. Даже весточки Рику не написать, так как отец конфисковал айфон, куда я забила номер Мелори. Даже если очень захочу, по памяти не наберу.
Брат долетел со мной до станции на орбите Марса, затем усадил на военный корабль, на котором я, в составе группы гражданских, прибыла на базу. Спускаясь по трапу, дядю увидела сразу. Он возвышался над всеми на полголовы. Густые брови, как всегда, при виде меня поползли вверх, а улыбка озарила его хмурое лицо.
- Сонька! - радостно раздалось по отсеку. Несколько солдат дёрнулись и подтянулись. А я посеменила к нему, огибая стушевавшихся пассажиров корабля, которые еле шли, боясь спуститься на причал, где стоял дядя Спартак в военной форме, чёрном берете с золотыми крылышками, высоких армейских ботинках, блестящая бляха ремня сияла.
Бросив чемодан, кинулась ему на грудь и тут же взвизгнула. Как в детстве, дядя подхватил меня за талию и закружил, радостно смеясь. Я умоляла поставить меня на место, что он и сделал, но, положив руки мне на плечи, не переставал басить на весь отсек, пугая людей:
- Сонька, как вымахала! Недавно на свадьбе отплясывал, а тут такая роскошная женщина! - раскатисто громыхал дядя, горделиво рассматривая меня.
Я же зарделась от комплиментов родственника. Я всегда была его любимицей, хоть он мне спуску и не давал никогда. Даже на танцы не отпускал, когда прилетела в его тренировочный лагерь студенткой. Именно поэтому меня отправили к нему. Под присмотром дяди я шагу не смогу ступить, чтобы тут же не доложили отцу.
- Хватит вам, дядя. Я и замуж уже взрослой выходила.
- А вот и нет. Совсем девчушка была. Так и знал, что надо было ноги переломать жениху. Как чувствовал, что он тебе не пара.
Закатив глаза, тяжело вздохнула. Теперь вся база будет знать про мои неудачи в личной жизни. Дядя повёл меня к выходу из отсека, куда устремились остальные прибывшие. На ходу он рассказывал, где и кем я буду работать, а точнее, отбывать наказание. Он определил меня помощником своего секретаря. Проще говоря, делать я ничего не буду, но всегда на глазах. Мудрое решение. Я уверена, что секретарь уже проинструктирована на мой счёт.
О новом назначении дяди я была много наслышана. Отец даже пару раз прилетал к нему в гости, так сказать, вспомнить молодость.
Жить я должна была в общежитии, где располагалась многокомнатная квартира начальника базы. Мы были соседями, о чём неоднократно намекал дядя, указывая на соседнюю дверь справа. Квартирку мне выделили двухкомнатную, с просторной кухней. Распорядок дня как у всех: в шесть тренировка в большом спортзале, затем завтрак, после работа до обеда, потом снова работа до ужина. Свободное время наступает с девятнадцати часов и до двадцати двух ноль-ноль. Всё по-армейски строго. Ни курить, ни пить, ничего лишнего.
Я уныло оглядела гостиную, с трудом натянула улыбку для дяди, а он решил дать мне время разложить вещи, освоиться, а в обед я должна была прийти в столовую. Он собирался познакомить меня с офицерским составом базы. Я даже догадалась для чего. Отец так и сказал, что мне нужен мужик, свободный, серьёзный, без жены и детей.
Опустившись на диван, я не смогла подавить очередной грустный вздох. Как меня здесь найдёт Рик? Не надо было мне сюда прилетать. В конце концов, я взрослая женщина, но перед отцом пасую, как пятнадцатилетняя школьница. Даже Иван отца уважал и, кажется, побаивался. С ним не забалуешь.
Так и потекла моя жизнь на базе - уныло и медленно. Я вставала по звонку всеобщего оповещения, ела в огромной столовой с такими же, как я, гражданскими. Дядя пару раз сманивал меня за свой стол, но после очередного навязчивого знакомства с несомненно очень хорошим и перспективным офицером, поняла, что лучше не принимать приглашения дяди Спартака. Пусть сам ест со своими подчинёнными.
Прошла неделя, как я оказалась на Деймосе. Неделя без весточек от Рика. Неделя, как подлый Нейтман выставил меня с Титана. Когда я проснулась в каюте корабля, движущего к родной планете, боли и разочарования не было предела. Я думала, умру там же. Я умоляла повернуть корабль, требовала высадить меня на заправочных станциях, но телохранитель был глух к моим стенаниям. Неделя разговоров ни о чём с подругами. Видеть их счастливыми было тяжело. Они были на воле, они делали что хотели, любили кого хотели. А мне этого всего было нельзя. Даже мама и та под чутким контролем отца звонила. Я начинала закипать, стоило мне увидеть его лицо.