— Я сказал тебе отстать от нее.
— Кто-то не в настроении, — подняв руку в знак поражения, Коннор ушел, поедая на ходу хлопья из тарелки.
— Извини за него.
— Мы живем рядом с домом братства, я привыкла, — пожала я плечами.
Неожиданно Энди взял меня за руку.
— Ты готова?
Ничуть.
Мне стоило отступить, но я не стала. Я лишь кивнула, и пока он вел меня наверх, позволила теплу его прикосновения подняться вверх по моей руке. Однако когда Энди открыл дверь своей спальни, открывшаяся картина потрясла меня.
Коннор не ошибся, и комната Энди была свалкой. Я ожидала увидеть пустые коробки из-под пиццы, пивные бутылки. На деле же спальня оказалась заваленной книгами. Разумеется, повсюду лежали спортивные вещи и полотенца, но привлекли мое внимание именно книги.
— Все плохо, да? — спросил Энди, вздрогнув под моим взглядом.
Пожав плечами, я зашла в комнату и, присев, взяла «Войну и мир» Льва Толстого, выглядевшую прочитанной книгой, а не той, которой подпирают двери.
— Ты прочел ее? — пораженно спросила я, поскольку сама едва осилила двенадцать тысяч страниц в рамках литературного курса.
Потерев шею, Энди кивнул.
— Моя мама обожает русскую литературу, и я в некоторой степени перенял ее любовь.
— Но ты же на курсе кинезиологии2, верно?
— Меня записали на него, как только я получил стипендию, — пожал он плечами. — Полагаю, все решили, что тупому спортсмену ничего другого не освоить, — легко сказал Энди, но я слышала в его голосе напряженность.
Не найдя подходящего ответа, я осмотрела комнату.
— Итак, с чего мне начать? — спросила я, желая конкретики и боясь ненароком ступить на скользкую дорожку. Я оказалась в спальне Энди Стэффорда. Наедине с ним. Вспомнив сообщение: «можешь отполировать здесь все, что только пожелаешь», я опустила взгляд к промежности Энди. И судорожно сглотнула.
Он дерзко усмехнулся мне, и я почувствовала жар внизу живота. Этого в планах не было.
Было лишь: войти, помыть, вернуться домой, учиться.
Но когда Энди подошел ближе, я могла думать лишь о девушках, побывавших здесь до меня. О девушках, которых он целовал и приводил в свою спальню. В эту самую спальню. Я испугалась.
Хотя не сказать, что Энди собирался меня поцеловать. А если и собирался, мне понравилось бы так же, как и всем тем девушкам. У него была не только репутация игрока, но и мужчины, умевшего ублажить женщину.
Теперь он стоял в шаге от меня и смотрел мне в глаза. Я подумала, вот оно. Сейчас Энди меня поцелует. Он наклонился, и я почувствовала его горячие выдохи. Уловила запах одеколона с кедровыми нотами и мужской мускусный аромат. О Боже, я этого хотела. Почему я этого хотела?
Но прежде чем наши губы соприкоснулись, Энди прошептал мне на ухо:
— Я принесу метлу.
Он резко развернулся и ушел, оставив меня ничего не понимающей и затаившей дыхание.
Глава 3
Энди
Не просто так я сбежал из собственной комнаты. Мой член напоминал стальной стержень, и мне нужно было позаботиться о нем прежде, чем Эйва что-нибудь заметила. Я не хотел произвести на нее впечатление похотливого студента колледжа. Но я не сомневался, что именно так она меня и воспринимала.
Черт возьми, а ведь я хотел, чтобы Эйва увидела во мне гораздо больше.
Заскочив в ванную, я захлопнул за собой дверь и запер замок. Обычно я не кончал в одиночестве, но Господи, из-за Эйвы мне в голову лезли безумные мысли. Меня всегда к ней влекло.
Хоть я и знал, что никогда ее не получу. Сейчас она была в моей спальне, одетая лишь в крошечные шорты и практически прозрачную майку. Я мог думать лишь о том, как схватить эту заучку и усадить к себе на колени.
Достав из штанов член, я прислонился спиной к двери и заскользил ладонью по жесткому стволу. Он затвердел для Эйвы, и мне ничего не хотелось сильнее, чем разрядиться внутри нее. Но она была девственницей и не нуждалась в напористом мужчине.
Двигая рукой вверх-вниз, я представлял Эйву здесь, со мной, сжимавшей мой член своими милыми губами и сосущей его до самого оргазма. Она кардинально отличалась от любой другой девушки в кампусе, и заманить ее в свою спальню казалось чем-то слишком хорошим, чтобы быть правдой. Я боялся испугать Эйву, но, черт возьми, невыносимо ее хотел.
Она была такой красивой, невинной и чистой. Я хотел стать тем, кто предъявит на нее права. Сделает своей. Выиграв пари, я расспросил о ней. Лола — властная и болтливая — рассказала о девственности Эйвы. Я порадовался полезной информации, но Лоле стоило попридержать язык и не болтать о том, что ее не касалось. У нее не было никакого права рассказывать о чем-то настолько личном.