В следующий раз он увидел девочку на голубой лужайке, сидящей на плоском розовом камне с каким-то небольшим изящным инструментом, напоминающим мандолину. Она улыбнулась ему, отбросила со щеки длинные золотые волосы и тронула гибкими пальчиками невидимые струны. Такой нежной завораживающей музыки он еще не слышал. Девочка исчезла, и перед ним поплыли города, тысячи похожих на людей золотоглазых, гибких и стройных существ в облегающей блестящей одежде занимались своими, подчас совсем непостижимыми для нашего разума делами. Он увидел в океанах гигантских животных с золотой чешуей; на материках, на голубых лужайках, паслись странные прыгающие, как кенгуру, звери, которые совсем не боялись разумных существ. Видел странных птиц с коромыслами и с двумя зонтиками вместо крыльев. Ветер надувал их, и птицы величаво парили над сушей и морями. Когда им нужно было опуститься, они убирали один зонтик в другой и грациозно опускались, как на цветном парашюте. Увидел рощи живых рукастых деревьев, на которые не садятся птицы; растения, напоминающие гигантские лианы, извиваясь ползали по дорогам и улицам городов. На них вспрыгивали инопланетяне и ехали, как на эскалаторе...
Но вот волшебная музыка кончилась, и он снова увидел девочку с золотыми глазами. Она улыбнулась и, показав на себя, звонко произнесла на птичьем языке: "Тиу-Тау". Так звали ее. Он сказал, как его зовут, она услышала и повторила. Только на ее языке это прозвучало очень смешно...
Жизнь на Земле утратила для него весь смысл. Днем, если он не спал, с тоской смотрел на небо, дожидаясь: когда же на нем ярко загорятся бледные сейчас звезды? А если дождевые облака плотно укутывали небо, он не находил себе места. Тоска сжимала сердце, он слонялся по дому, взбирался по козьим тропам на крутую гору, садился на валун и скатывал вниз камешки, наблюдая, как они мячиками прыгают, увлекая за собой другие. Потом смотрел на пасмурное небо, и ему хотелось стать великаном и руками разорвать облачный покров и обнажить небо. Так продолжалось два года. За это время он научился птичьему языку инопланетян, а девочка с золотыми глазами - земному. Она показывала ему в своей книжке картинки, повторяющие все, что происходило на ее планете, и произносила слова, которые он быстро запоминал. Его языку она научилась еще быстрее. Он сказал, что любит ее и больше не может жить без нее. Он чувствует, что с ним что-то происходит: он худеет, тоскует, избегает людей, ему хочется броситься вниз, в долину, головой с крутой горы... Ее золотые глаза стали грустными, она долго молчала, а живые цветы ласкались к ней, подставляя свои разноцветные головки под ее маленькие руки.
- Я не хочу жить, - сказал он. И это была правда.
- Иди к нам, - позвала она.
- Но как? - воскликнул он, и надежда голубым огнем заплескалась в его больших глазах.
- Ты очень хочешь к нам? - спросила она.
- Я тебя люблю! - воскликнул он. - Скажи: что нужно сделать, чтобы быть рядом с тобой?
- Умереть, - сказала она. И голос у нее дрогнул.
- Умереть? - растерянно переспросил он.
- Тебе страшно? - Она испытующе смотрела на него золотыми глазами.
- Я готов умереть... ради тебя, - вымолвил он и почувствовал, как ему стало легко, будто сбросил с плеч гору.
- Ты умрешь на Земле, а у нас ты снова возродишься, - сказала она. - И тогда мы будем рядом...
- Говори: что нужно делать? - Он смотрел на нее с улыбкой, глаза его пылали. Ему было совсем не страшно.
И тогда она рассказала, что будет очень трудно его транспортировать (она употребила другое слово, ему непонятное) на их планету, но это возможно.
У них цивилизация гораздо выше земной. Их ученые могут делать такое, о чем на красной планете - так они называют Землю - и не подозревают. Ее отец - крупный ученый, он ей поможет, да и она сама многое может...
- А ты все-таки подумай, - сказала она. - Хорошенько подумай! И если твоя любовь сильнее смерти, то...
- Когда я тебя снова увижу?
- Скоро, - ответила она. - И тогда ты мне скажешь, готов ли ты к самому великому испытанию в твоей земной жизни.
И вот при следующей встрече он снова повторил, что готов умереть ради того, чтобы быть рядом с нею. Она засмеялась и захлопала в ладоши, а потом показала вот этот самый розовый камень. Старик, наверное, видел, как позапрошлой ночью где-то поблизости упала на гору звезда. Так вот, это был метеорит с далекой голубой звезды. Тиу-Тау сказала, что ему необходимо... превратиться в невидимую материю... Как бы это понятнее? Ну, в общем, пусть старик не пугается, если он скоро превратится в ничто. Не останется даже одежды - она распадется на атомы. Останется невидимый сгусток энергии. Этой энергии не страшен космос, для нее нет никаких преград. Она распространяется по Вселенной с неслыханной скоростью, по сравнению с которой скорость света кажется застывшей на месте... Это все сложно объяснить, никто из людей про такую энергию и не слышал... Его тело исчезнет, но он не умрет. Это очень тяжело - материализоваться в энергию. Тиу-Тау предупреждала. Но он готов ко всему и ничего не боится. Сегодня к рассвету этот мучительный процесс закончится. Юноша поднял вверх руки, показал старику, и тот отпрянул: бледные руки юноши просвечивались, как на рентгене. Присмотревшись к нему, пастух увидел, что все тело юноши просвечивает. А розовый камень, будто вбирая в себя человека, пульсировал, все ярче полыхал неземным голубым огнем.
Старик увидел серый прозрачный мозг юноши, слабые огненные вспышки, пульсирующую в нем голубую кровь... Старику стало страшно, и он, вскочив на ноги, хотел убежать, но юноша слабым голосом попросил:
- Не зови сюда, старик, никого, ты меня погубишь. Этого больше никто не должен видеть... Никто! И ты забудь, что видел, забудь... Осталось совсем немного. Я уже совсем легкий, невесомый. Меня влечет туда, к звездам... Никого не зови, слышишь, старик!..
Испуганный пастух, озираясь и осеняя себя крестным знамением, постепенно спустился с горы и, забыв про коз, побежал в поселок. И хотя ему хотелось первому встречному поведать о том, что он увидел и услышал, решил сначала зайти домой и посоветоваться со старухой. Да и ночь еще не кончилась, хотя на востоке блистали зарницы. Выслушав его, женщина оделась и вместе с ним отправилась на гору: ей самой захотелось взглянуть на такое чудо. Крестясь и шепча молитвы, они приблизились к тому месту и ничего не увидели: ни юноши, ни розового камня.
Лишь на валуне заметна была небольшая вмятина да вокруг глыбы трава съежилась и почернела.
- Никому не рассказывай об этом, - посоветовала жена. - Все одно не поверят. По правде говоря, и я тебе, старый, не верю, - может, все это померещилось? А люди, сам знаешь, разные бывают... Еще, чего доброго, скажут, что ты убил парня...
Старик, задрав седую голову, долго смотрел на бледнеющее небо. Занимался рассвет.
- Где это самое созвездие... как его... Веги? - спросил он.
Мельком взглянув на небо, старуха сказала:
- Бог его знает... На небе звезд не счесть. Иди, коз собирай. Разбрелись, теперь не найдешь.
Старик нагнулся, поднял с земли длинный прут, и они молча спустились с горы, на зеленом склоне которой паслись белые козы.